сущностью, ставшей в давние времена её госпожой.
– Ты помнишь, – снова произнесла Чёрная Княгиня. – Помнишь, что обещала мне. И для чего я оставила тебе жизнь. Твой долг непомерно велик.
– Да, Княгиня, всё будет исполнено, – прошептала Некромант.
Ванда проснулась от отвратительного тинтидликанья будильника, и, подивившись, какая чертовщина может сниться взрослой, серьёзной женщине, заставила себя выбраться из кровати. День покатился по привычной колее: душ, ударная доза кофе, бутерброд с сыром, лёгкий макияж, мучительный выбор наряда, контрольный взгляд в зеркало, такси. Она заступила на дежурство, узнав от коллег, что ночью умер один из больных. В сердце коварным змеем вползла тревога, нараставшая с каждым шагом, приближающим двери реанимационного зала. Однако опасения были напрасны. Тот, кто владел её вниманием всё это время, был жив. Ванда перевела дух. Что связывало её с этим таинственным незнакомцем, пребывавшим в глубокой коме? Хотелось бы знать. Она саркастически осклабилась, копаясь в своих внутренних переживаниях.
– Ванда! – главврач смотрел на неё вопросительно и недовольно.
Судя по рассыпанным по полу историям болезней, только что произошло столкновение.
– Что с вами?
– Я… простите, – Ванда бросилась собирать бумаги, чтобы скрыть смущение. – Я задумалась.
– О чём, голубушка?! – воскликнул главврач, укоризненно взглянув на неё. – Это реанимация, а не комната отдыха!
Ванда согласно кивнула в ответ и вернулась к работе. В этот день в реанимационный зал привезли новую пациентку. Увидев её, Ванде захотелось спрятаться от навязчивых совпадений, неумолимо происходящих с ней последнее время: в лице красивой девочки угадывались черты принцессы Имеллина Виты.
Чёрные Пустоши были едва ли не самым суровым и мрачным местом во всей округе. Они получили своё название в результате произошедшей здесь когда-то в стародавние времена стычки древних богов, многократно пересказанной и, естественно, многократно же перевранной в балладах менестрелями, сходившимися только в одном: Хозяин воды и травы больше никогда не заходил в эти осквернённые земли. Растительность здесь, действительно, была крайне скудной. А в дождливые промозглые вечера, часто нависавшие над окрестностями, пустоши казались чёрными. Народ, живший здесь, словно вобрав в себя мрачную славу этих пределов, был дик, суров и воинственен. Жители поклонялись кровавым богам. Немудрено, что при таких радикальных взглядах, эти места всегда дышали враждой ко всем другим уголкам мира. Здесь правили братья-близнецы Фирр и Терроу из династии Саркитов, именуемые Баронами Чёрных Пустошей. Они были искусными воинами, беспощадными в битвах и алчными до разграбления чужой казны. Не имея способностей к наукам и тёмным искусствам, они, однако, сумели привлечь в свою армию боевых магов-наёмников, что делало их достаточно грозной силой, застывшей, подобно натянутой тетиве лука перед выстрелом.