что мыслит в верном направлении, Матвей снова принялся анализировать происходящее на границах. По всему выходило, что добром всё это не кончится. Впрочем, в стране и так творилось чёрт знает что. Особенно в столице. В моде были всякие оккультисты, медиумы и прочие мошенники, дурившие головы местным богатеям, не знавшим, чем себя занять. Вспомнив про оккультные науки, Матвей невольно улыбнулся, припомнив фильм из своего прошлого, про известного графа.
Вот уж где был яркий пример ловкого мошенника. И ведь не придерешься. Захотел каменную бабу, получи. А что не очень на оригинал похожа, так тут уж извини, высшие силы и не такое изменить могут по своему усмотрению. От размышлений его отвлекла Катерина. Выйдя на крыльцо, жена с удивлением посмотрела на сидящего мужа и, недоумённо хмыкнув, лукаво улыбнулась:
– Умаялся, сердешный?
– Подумать решил, пока время есть, – усмехнулся Матвей в ответ. – Случилось чего, Катюша?
– Нет. Вышла глянуть, где тут благоверный мой застрял. Вроде ушёл коней обиходить, и словно сгинул. Вот и решила посмотреть, может, уже куда к зазнобе удрал, – тут же поддела его Катерина.
– Ох, договоришься ты у меня, милая. Точно выпорю, – шутливо пригрозил Матвей, поднимаясь на крыльцо.
– Напужал, – фыркнула молодая женщина. – А то я вожжей не пробовала. Бывалоча, батька за баловство так окатит, что и присесть страшно.
– Так то батька. Уж прости, но батя твой, царствие ему небесное, супротив меня хлипковат был, – рассмеялся Матвей, поигрывая литыми плечами молотобойца.
– Да уж, – протянула Катерина, окидывая мужа долгим, жарким взглядом, от которого у него даже на загривке шерсть вздыбилась. – И куда тебя только прёт? Я уж устала одёжу перешивать.
Он и вправду, начав матереть, приобрёл такую раму, что даже соседи иной раз диву давались. А самое удивительное, что рост этот и не собирался останавливаться. При этом сам Матвей и не думал заниматься чем-то вроде культуризма. Да, регулярные тренировки, работа в кузне и в поле, но никакой качалки. И откуда что берётся? Он и так выделялся среди сверстников ростом, а тут ещё и габариты наросли такие, что хоть в цирк поступай. И при этом на теле его не было ни грамма лишнего жира. Сплошной мускульный каркас.
Обняв жену, он аккуратно подтянул её к себе и, осторожно поглаживая по животу, тихо спросил:
– Как он?
– Толкается, – тепло улыбнулась Катерина, прильнув к мужу. – Не терпится ему. Или ей. Скорей бы уж. Устала, право слово, – тихо пожаловалась она.
– Потерпи, милая, – вздохнул Матвей, понимая, что ей и вправду тяжело.
Это был уже третий их ребёнок, а Катерина всё ещё продолжала выглядеть, словно юная девчонка. Тоненькой и гибкой. И при этом детей она вынашивала легко, без особых последствий для собственного организма. Даже кожа не портилась, что часто бывает. Глядя на неё, Матвей регулярно вспоминал слова своего высшего покровителя: «Девчонка молодая, здоровая. Дети от неё крепкими будут».