совсем юные девушки суетятся над большой чёрно-красной тарелкой, аккуратно раскладывая сардины и большие ломтики жареного тунца. Они заговорщицки посматривают друг на друга и время от времени смеются. Похоже, они счастливы.
– Кора, подвинься, нам не видно!
Подбежавшие подруги цепляются за меня, чтобы лучше видеть, что происходит за забором.
– Смотрите, какой у неё пеплос[2]! – Лигейя как зачарованная смотрит на девушку слева от неё.
Её яркая длинная накидка высоко подпоясана красивым поясом. Может, у них тут праздник какой-то.
– Ой, а на другой вообще непонятно что надето, – добавляет Парфенопа, указывая на одежду второй девушки. – Зато сама какая красавица…
У девушки в простоватом голубом пеплосе и вправду очень милое лицо, обрамлённое непослушными кудрями, выбившимися из-под ленты на голове. Я не могу оторвать глаз от её плавных движений. Она разбавляет водой багрово-красное вино и расставляет на столе большие керамические кувшины. Посуда у неё не бог весть какая, но девушка обращается с ней так, будто она сделана из чистого золота.
– Кора, пойдём посмотрим, что за домом! Вдруг там тоже что-нибудь интересное!
Я не успеваю ответить. Парфенопа уже тащит меня за собой. Мы оказываемся во дворе с видом на Этну и возделанные поля.
– Красиво… – выдыхаю я, любуясь светлячками, которые заполонили всю долину и вспыхивают как маленькие огоньки.
Я и не заметила, как наступила ночь.
– Давайте побудем здесь с ними, пожалуйста… – вслух произносит Левкосия то, о чём каждая из нас думает.
Ничего не отвечая, мы направляемся к длинному столу в центре. Двор освещают большие факелы, воткнутые в землю.
– Они собираются есть! – догадываюсь я, глядя на расставленную на столе еду.
Ещё дымящиеся лепёшки, белый пшеничный хлеб, несколько ломтиков ароматного сыра. Почти на всех заполненных ячменём глиняных мисках видны мелкие трещинки. В мисках поменьше налито оливковое масло и аппетитные соусы.
Дверь дома распахивается настежь. Мы вздрагиваем от неожиданности.
Навстречу нам, громко разговаривая, идут четверо мужчин. Один из них небрежно кладёт на стол инжир, который он, вероятно, только что сорвал. Среди мягких зелёных плодов выделяется один очень крупный и ярко-красный.
– Смотрите, какое чудо! Наш первый гранат!
Он такой красивый, что я гляжу на него как зачарованная. Парфенопа рядом со мной что-то говорит, но я не слышу ни слова. Я наклоняюсь над столом, чтобы получше рассмотреть гранат, и тяну к нему руку. Мои пальцы почти касаются его, когда я чувствую какое-то быстрое движение в воздухе. Что-то проносится мимо, и меня пробирает дрожь. Я отдёргиваю руку, оглядываясь в замешательстве. Вроде никто ничего не заметил. Мои подруги продолжают беспечно болтать. Но мне кажется, что слева от них воздух сгустился тёмной тенью, образовав какое-то вытянутое чёрное пятно, которое постепенно приняло очертания человека могучего телосложения.
– Что… – пытаюсь выговорить я, но с моих губ слетает лишь слабый вздох.
Я