ставит свой килик на стол, приготовившись наблюдать за другими игроками.
Сразу за ним приходит черёд юноши.
– Давай, смелее! – кричит ему Парфенопа, стоя у него за спиной и направляя его руку.
– Сам бы он ни за что не попал… – вставляет сидящая рядом со мной Левкосия.
– За милую Фебу, которая угощала меня сегодня лучшим вином, какое только есть на нашем острове! – восклицает юноша. В его голосе слышится решимость, но глаза, обращённые к девушке в голубом пеплосе, выдают сильное волнение.
Хозяин дома, кажется, доволен: он, очевидно, не против возможного союза дочери с этим юношей.
Метание вина проходит удачно лишь благодаря Парфенопе. Капли попадают по чашам в воде, и посетители взрываются радостными криками. Мы тоже встаём, чествуя победителя.
Глаза юной Фебы наполняются слезами радости. Юноша подходит к ней, чтобы забрать причитающийся ему приз.
– Кора, отвернись! Мама не хочет, чтобы ты это видела! – подшучивает надо мной Парфенопа.
Я бы и рада смотреть в другую сторону, но как заколдованная не могу оторвать глаз от юноши и девушки. Они стоят уже совсем близко друг к другу, юноша подносит руку к лицу Фебы. Она закрывает глаза. Кажется, ей страшно. Юноша гладит её по щеке – наверное, чтобы успокоить. А потом касается её губ своими. Вокруг раздаются восторженные возгласы.
У меня пылают щёки, но я не могу отвести взгляд.
– Кора засмущалась! – смеются надо мной подруги, толкая меня локтями.
– Да ладно вам… – бормочу я.
Юноша и девушка расходятся. Их лица теперь освещает не только пламя факелов. Они светятся каким-то своим светом.
– Я хочу сказать, что не стоит влюбляться!
Стрелы моих подруг попали в цель, и на обратном пути я пытаюсь объяснить им, что думаю об этом поцелуе и вообще о любви.
– Понимаете? Я имею в виду…
– Кора! – перебивает меня Парфенопа. – Конечно, не стоит влюбляться. Особенно если у тебя такая короткая жизнь, как у смертных! Но ты же видела, как они счастливы от своей любви?
– Не знаю… мне кажется, это так глупо.
– Это глупо. И именно поэтому прекрасно.
Нам ещё долго идти, и мы явно припозднились. Мама будет ругаться, но оно того стоило. Я давно так не веселилась. Хотя этот поцелуй…
– Ты расстроилась, да? – не отстаёт Парфенопа.
Левкосия и Лигейя обмениваются заговорщицкими взглядами.
– Я не расстроилась.
– Нет, ты расстроилась.
– Послушайте, у богов много других забот…
– Да-да, именно поэтому они только и делают, что влюбляются! – вставляет Лигейя.
– Ещё и в смертных. Чтобы потом смотреть, как они умирают, и мучиться. Как будто они с самого начала не знали, что так и будет… – В моём голосе, наверное, слишком много горечи, но я ничего не могу с собой поделать. – Или вот Клития, например! Вы считаете её судьбу справедливой? – Я останавливаюсь на мгновение и заглядываю подругам в глаза. Хочу знать, что они об этом думают.
– Ну, ты же знаешь, Аполлон