Он уверяет, что возбуждается, когда играет с моими грудями, когда…
– Когда я захочу тебе всунуть и при этом поиграть с твоими сиськами, то поимею тебя по-гречески, – прервал ее король. – Это, кстати, я и намереваюсь сейчас проделать!
– Нет, Джеми!.. Проклятие! Пожалуйста, только не это! Ненавижу это! Не-ет!
Теперь уже посмеивался король. Джеймс хотел наказать ее еще сильнее и нашел, как это осуществить. Катриона испытает такой же стыд, какой испытал он. Силой перевернув графиню на живот, король немедленно овладел ею, безжалостно тиская прелестные груди. Он испытывал удовольствие от того, что Кат плакала и пыталась вырваться из его рук. Когда он наконец кончил, строптивая леди выглядела сильно подавленной, и Джеймс чувствовал, что он снова над ней господин.
Несколько часов они проспали. Затем, возбудившись зрелищем обнаженной любовницы, встрепанной и сонной, король овладел ею снова. На этот раз он сделал это с нежностью. Потом, глядя на нее сверху, сказал:
– Сегодня вечером, моя кошечка, я задержусь. Приду ближе к полуночи.
Взяв марципан с тарелки на ночном столике, он надел халат и исчез в двери потайного хода.
Катриона, истощенная до крайности, откинулась на подушки. Она прислушалась к своему измятому и израненному телу и даже засомневалась, что сможет подняться и пойти. Но – и тут графиня, засыпая, улыбнулась – если она сумеет все это выдержать и дальше, то скоро у Джеймса Стюарта накопится достаточно воспоминаний, чтобы навсегда сжечь ему душу. Никакая другая женщина уже не сумеет удовлетворить короля. Такой будет ее месть. И Катрионе не приходило в голову, что сиятельный любовник может просто не отпустить ее.
Несколько часов спустя в комнату заглянула Эллен. То, что она увидела, определило ее действия.
– Сегодня утром графине нездоровится, – объявила она обеим младшим горничным Катрионы. – Вот вам на двоих серебряная монета. Прямо за городом – ярмарка. Можете пойти, но сразу пополудни возвращайтесь.
Эллен заперла двери покоев и, вернувшись в спальню, села рядом со своей хозяйкой, занявшись вязанием.
Катриона проснулась поздно.
– Сколько времени? – спросила она.
– Третий час, – ответила Эллен. – Боже милостивый, миледи! Что он вам сделал?!
– Все, – устало отвечала Катриона. – Где Силис и Юна?
– Я отослала их, потому что увидела, в каком вы состоянии. Они скоро вернутся.
– Я хочу ванну. Горячую-горячую ванну!
– Нельзя так каждую ночь, – с укором заметила Эллен.
Катриона печально улыбнулась.
– Да, нельзя. Но не пугайся, Эллен. Этой ночью мы с королем только примеривались друг к другу. Теперь он знает мою мерку, а я – его!
Полтора часа спустя графиню Гленкерк можно было увидеть за городом, она ездила верхом в окружении шести вооруженных всадников. Простой народ, знавший