вдруг осознал, что кричит, хотя понятия не имел, что именно. Червонная королева споткнулась… триста шесть на сорок два – двенадцать тысяч восемьсот пятьдесят два… Вино расплескалось по всему полу, а Дэниел стоял столбом и только повторял:
– О чем это он?
– Ты никак не мог получить туза! – прошипел Хью.
Туз вышел за валетом, за ним следовала десятка…
– Но получил, – пожал плечами Дэниел, рыгнув.
– Ты не мог! – отрезал Хью, покачиваясь, чтобы сохранить равновесие. – Я знаю все карты в колоде.
Дэниел глянул вниз, на карты. Хью смотрел на королеву бубен, с шеи которой капала мадера. Как кровь.
– Поразительно… – пробормотал Дэниел, глядя на Хью в упор. – Я выиграл. Подумать только.
Он издевается, что ли?! Неужели Дэниел Смайт-Смит, такой уязвимый граф Уинстед, издевается над ним?
– Я требую сатисфакции! – прорычал Хью.
Дэниел удивленно вскинул голову:
– Что?!
– Назовите ваших секундантов.
– Вы меня вызвали на дуэль?
Дэниел, не веря собственным ушам, повернулся к Маркусу:
– По-моему, он бросил мне вызов.
– Дэниел, заткнитесь! – простонал тот, моментально протрезвев.
Но Смайт-Смит отмахнулся от него и воскликнул:
– Хью, не будьте ослом!
Все, терпение лопнуло! Хью не раздумывая ринулся вперед. Дэниел попытался отскочить в сторону, но не успел, так что оба рухнули на пол. Ножка стола впилась Хью в бедро, чего он даже не почувствовал, потому что награждал Дэниела ударами: один, другой, третий, четвертый… – пока чьи-то руки не оттащили его, едва удерживая на месте.
– Проклятый мошенник! – не мог успокоиться Хью.
– Вы идиот! – парировал Дэниел, стряхивая с лица капли крови.
– Я требую сатисфакции.
– О нет, не вы, – прошипел Дэниел. – Это я требую сатисфакции!
– «Пэтч оф грин»? – холодно спросил Хью.
– На рассвете.
Воцарилось напряженное молчание: все ждали, пока кто-то из ссорившихся одумается.
Но они, конечно же, не одумались.
Хью улыбнулся, чувствуя, как растягиваются губы. И когда он смотрел на Дэниела, видел лицо другого человека.
– Так тому и быть.
– Вовсе не обязательно было так уж… кардинально, – с гримасой заметил Чарлз Данвуди, заканчивая осмотр пистолета.
Хью не потрудился ответить: слишком уж болела голова.
– То есть я верю, что он смошенничал, должен был смошенничать, поскольку… видите ли, вы – это вы, а вы всегда выигрываете. Не знаю, как это вам удается, но что есть, то есть.
Хью едва шевельнул головой, но глаза описали медленную дугу в направлении лица Данвуди. Неужели он смеет обвинять в мошенничестве его?
– Думаю, все дело в математике, – продолжал разглагольствовать Данвуди, не обращая внимания на сардоническую гримасу Хью. – Вы в ней выше всяческих похвал…
Приятно. Всегда приятно, когда тебя хвалят – не важно, за что.
– …и я