встал и в очередной раз прогулялся по кабинету. Затем подошел к окну и посмотрел вниз. На площади собирались какие-то люди, спешившие ко дворцу словно на пожар.
– Это еще, что такое? – забеспокоился царь, отступая в сторону и звоня колокольчиком.
На звон забежал его рассыльный, одетый, как и все придворные, в ливрею и бахрому.
– Что там на площади? – строго спросил царь.
– Не могу знать, – отвечал тот по-военному.
– Так сходи и узнай, что там происходит и позови ко мне моего советника.
– Слушаюсь, государь, – ответил рассыльный и удалился из комнаты.
«Что могло случиться?» – думал за это время царь, не понимая сути происходящего и так же тревожно всматриваясь в окно.
Раздался стук в дверь и вскоре показался его ближайший советник.
Это был невысокого роста человек, сухой и поджарый, но в то же время обладающий весьма незаурядной внешностью.
Чем-то он напоминал царю горца, разве что ростом был мал, да черты лица явно не подходили.
– Чем могу служитъ? – спросил советник, склоняя голову в небольшом поклоне.
– Вы можете меня проинформировать о том, что происходит на улице? – так же строго спросил царь.
– Нет, – отвечал ему человек, открыто глядящий прямо в глаза.
– А почему? – удивился царь. – Вы ведь по должности должны это знать.
– Знать-то должен, – отвечал советник, – только вот не знаю, о чем идет речь. Скорее всего, это обычная проходная мольба.
– Что-то не похоже, – усомнился в его словах царь, – слишком уж громко звучит колокол, да и людей побольше.
– Не знаю, я что-то ничего не замечаю, все как и обычно, – отвечал тот, подойдя к окну и посмотрев вниз.
– Ну, что ж, коль не знаете, тогда идите и позовите сюда.., – тут царь прервался, но потом продолжил, – ладно, никого не зовите, ступайте.
– Слушаюсь, – ответил советник и удалился из комнаты.
Царь снова остался один. Что-то мешало ему сегодня нормально мыслить, и он никак не мог прийти к какому-либо выводу, отчего это так. Наконец, устав ото всего этого, он решил присесть на стул. Но, только сев, вспомнил, что ему сегодня не сделали ежедневный осмотр.
– Что бы это могло значить? Может, лекарь заболел? А-а, нет, – вдруг, вспомнил он, – я ведь ему вчера приказал не приходить. Господи, что это сегодня у меня с головой. Словно ветер какой-то погулял, – и царь опять встал со стула, протягивая руку к табакерке, но вовремя вспомнив, что уже давно бросил это занятие, сразу ее одернул назад.
– Нет, наверное, я окончательно болен, – тихо прошептал он, чувствуя, как последние силы покидают его самого.
Он в изнеможении остановился и уселся уже на кресло. Почему-то замутило, и к горлу подступила тошнота.
«Не иначе, как переборщил с лекарством», – подумал он, откидывая голову на спинку кресла.
Тошнота немного отступила, но через короткое время возобновилась с новой силой.
Приступ рвоты был такой