не видел! – огрызается мальчик.
– Это не так надо, Франц Иванович, – Лёха выбирается из авто, присаживается рядом с мальчиком. Достает из кармана конфету. Дает. Из другого кармана рубль. Тоже дает. – Как звать?
– Минька?
– Чё!? Строго наказали молчать?
– Ага! Утопить грозился!
– Кто?
– Да, дядька, что в платье тетки Надьки нарядился.
– И куда этот дядька пошел?
– Да на станцию они пошли. На Дибуны.
Лёха встает. Достает еще рубль. Отдает. При этом мальчик замечает, что под мышкой у морячка парабеллум.
– Наган! Дай подержать, дядя!
– Тороплюсь, – улыбается Лёха и гладит мальчика по голове. – Но в следующий раз обязательно. Только про нас уж точно, чтобы никому. Ага?
Лёха садится в машину:
– На станцию Дибуны едем. Может, хоть тут успеем.
– Да-а-а. И чтобы я, Лёха, без тебя делал, – улыбается гауптман.
Станция Дибуны. Платформа пригородного поезда.
День.
Ленин в женском одеянии со Сталиным и Емельяновым ждут поезда. Садятся в вагон. Уезжают.
Гауптман и Лёха вбегают уже на пустой перрон. Смотрят вслед поезду.
– В Финляндию бежит, – говорит гауптман. – В Гельсингфорс.[37]
Станция Удельная. Вечер.
Ленин в женском одеянии со Сталиным спускаются с перрона. Идут по переулку. Заходят во двор дома.
Петроград. Мариинский дворец.
Коридор у зала заседаний Временного правительства.
Вечер.
Министры расходятся после заседания. Терещенко подходит к Рутенбергу, ведущему разговор с министром продовольствия. Останавливается. Достает коробку сигар:
– Прошу! Угощайтесь! Кубинские!
Рутенберг и его собеседник не отказываются. Берут по сигаре.
– Кстати, гражданин Рутенберг, а ведь всё клевета. Ульянов чист! – победоносно улыбается Терещенко, – Никаких связей с немцами!
– Это с чего вы взяли?
– А он мне дал честное благородное слово. Буквально три часа назад. Звал с ним чаи погонять. С баранками! Но я торопился. А завтра ведь погоняю. С таким интересным собеседником…
Довольный, что вот так эффектно он отомстил Рутенбергу, Терещенко уходит.
Рутенберг смотрит ему вслед. Потом срывается с места, бежит по коридорам, по лестницам. Выбегает из Дворца. Пересекает улицу. Вбегает в Губернскую управу.
Петроград. Губернская управа. Вечер.
Рутенберг быстро идёт по длинному коридору. Резко останавливается перед дверьми сыскного отдела. Сразу не входит. Стоит у окна. Барабанит пальцами по стеклу и всё же не может успокоиться.
Врывается в кабинет. Подходит к столу. На него поднимает невинные глаза ротмистр Маслов-Лисичкин[38] с напомаженным пробором и аккуратно подстриженными усиками.
– Послушайте, ротмистр! – изо всех сил сдерживая себя, тихо произносит Рутенберг, – Адрес, по которому прятался Ленин… Да!