Сергей Викторович Пилипенко

Цитадель


Скачать книгу

его словам и сразу не поверил. Верил я еще в свои силы и силу ума своего.

      Распрощались мы с ним так же, как братья, и я в

      путь тот далекий пустился.

      Долго бродил по местам пустынным, долго без воды оставался, но вконец, дотопал до места одного, где жили люди другие.

      Речи им Бог иные послал, а потому я их не понимал, а они меня, словно не слышали.

      Стал я тогда на пальцах и руками что-то свершать, желая сказать, кто я и почему здесь.

      – От войны убегаю, – так в переводе то все звучало для них.

      И они меня поняли, а также место предоставили.

      С той поры и начались мои настоящие скитания, о которых я сейчас с трудом и болью вспоминаю, и даже содрогаюсь иногда.

      Люди те были индоусами. Так они себя называли и часто тыкали своими руками в нарисованный на лбу третий людской глаз.

      – Здесь, – говорили они, – кроется тайна великая, которая нам видна и дана самим Богом.

      – Что за тайна? – допытывался я по-своему и удивлялся их ежедневному ремеслу.

      А занимались они многим. Животных четырехногих разводили, молоко с них доили и в пищу употребляли. И я научился делу тому уже после.

      Огород сеяли и пахоту воспроизводили. Урожай сами чинили и возводили горы его в каких-то пирамидных стенах, сколоченных из древа того, что было вокруг.

      Траву какую собирали, фрукты хранили и обмазывались ими во времена празднеств каких. Стал я у них многому учиться.

      Хоть и умом сам богат был, но все же прислушивался и, как говорят, на ус мотал.

      Вскоре ознакомился я со всеми и языку их родному обучился.

      Диковат он был для меня, да ничего, справился, как говорится.

      Все люди подчинялись огню. В его образе состоял и самый главный из них.

      Это был пожилой человек с целым рядом различных шрамов на теле. Многое он повидал в жизни и решил этому просветить и меня.

      Не знаю, на чем основан был его выбор, но в группу учеников я попал и понемногу начал узнавать про тайну Яхондзу и Яхонджи.

      Началось и обучение по новым, доселе неведомым мне правилам, и понемногу стал мой ум мутнеть в просветлении их самих.

      Это я хочу сказать, что многое мне самому было не понятно, в то время, как другие ученики воспринимали то, как уже давно известное.

      Но мало-помалу я все же разобрался и уже не путал одно с другим, и мог четко объяснить происхождение чего бы-то ни было.

      Так я начал обучаться науке жизни, ее возведению на свет и становлению в самом человеке.

      Само слово человек, звучащее в переводе несколько по-иному, я также впервые услышал там и мог доподлинно понять его смысл.

      Обучение длилось долго, и я уж не помню, сколько лет провел среди тех людей.

      Но, когда оно завершилось, я вдруг почувствовал себя взрослым и ощутил в себе силу какого-то внутреннего владычества над другими, что давало мне право самой жизни и ее повеление среди естества.

      Отмечу сразу, что какого драгого металла в том людском племени не было. Были у них