Владимирович – будущий Ярослав Мудрый, княжил в Новгороде.
Сев на великокняжеский стол, Святополк обманом расправился со своими сводными братьями Борисом и Глебом – сыновьями Владимира от некой «болгарки», а затем и с третьим сводным братом – Святославом, сыном Владимира от его третьего официального брака с богемской княжной Малфредой. За это Святополк в 1072 году, при канонизации Бориса и Глеба как святых невинно убиенных, получил прозвище «Окаянный».
Некоторые авторы сомневаются в канонической версии гибели братьев на том основании, что Святополк был старшим в роде, и ему не было нужды устранять конкурентов. С другой стороны, Борис был любимым сыном Владимира – к тому же и родным. Воеводы Бориса, княжившего в Ростове Великом, советовали ему идти на Киев воевать у Святополка великокняжеский стол, однако Борис отказался, не желая усобицы с братом. Тем не менее, основания опасаться Бориса у Святополка были. Он его и устранил.
История княжения Святополка и его отношений с Ярославом вполне укладывается именно в каноническую версию – доброй памяти по себе Святополк на Руси не оставил…
Итак, кроме убитых сыновей Владимира в живых оставался его сын от полоцкой княжны Рогнеды Рогволодовны, новгородский князь Ярослав Владимирович. Вначале ему предназначалась Ростовская земля, а в 1010 году после смерти старшего брата Вышеслава 32-летний Ярослав был отправлен отцом на княжение в Новгород.
Характер у Ярослава Владимировича был явно независимым, поскольку в 1014 году он превратил условное держание в безусловное, отказавшись выплачивать своему отцу, как верховному сюзерену, установленную с Новгорода дань – 2000 гривен в год. Владимир хотел наказать непокорного сына силой, но в июле 1015 года скончался.
Приведу небольшой сюжет из сложившейся тогда ситуации…
Готовясь к войне с отцом, Ярослав нанял в Скандинавии варягов, но те не пригодились, а уходить не собирались, занявшись в Новгороде пьянством, насилием и грабежами. Кончилось тем, что новгородская дружина на некоем Парамоновом дворе варягов перебила.
Ярослав был уязвлён – приглашал варягов он, и варяги были его гостями. Тем не менее, он притворился не очень огорчённым, а через время пригласил на княжеский двор верхушку новгородской дружины, и по его знаку слуги расправились с ней, а рядовые дружинники разбежались.
И тут в Новгород приходит весть от родной сестры Ярослава Предславы: «Отец умер, Святополк сидит в Киеве, убил Бориса, послал на Глеба, берегись его».
Как повествует летопись, Ярослав схватился за голову: «О, моя любимая дружина! Вчера в своём безумии я изгубил тебя, а нынче ты была бы надобна!». Делать нечего – Ярослав созвал вече. Между прочим, этот факт в очередной раз иллюстрирует параллельное, так сказать, течение жизни на княжеском дворе и вне его. Вне вполне определённых функций князь был отнюдь не всесилен. И на вече Ярослав заявил: «Други мои и братья! Отец мой умер, а Святополк сидит в Киеве и избивает братьев. Хочу идти на него, помогите мне!».
Расстояние