Она рассказывала Юлии перед сном истории и заплетала ей красивые косы. Кто же теперь будет помогать Юлии одеваться? Кто будет приводить в порядок ее волосы? Она ведь сама этого не сделает! И что теперь будет с Марит?
Расставание произошло слишком быстро. Дядя Вильгельм торопил ее с отъездом и в конце концов довольно бесцеремонно затолкал в карету. Юлии оставалось лишь бросить прощальный взгляд на родительский дом. Он был таким тихим и мирным. Увидит ли она его еще когда-нибудь?
Они уже несколько часов ехали на север мимо убранных полей и голых деревьев. Порывы ветра гнали по небу темные облака. Их карета проезжала через маленькие села, которые были уже готовы к предстоящей зиме, через леса, где сухая листва танцевала на ветру. Юлию пробрал озноб, и она теснее запахнулась в толстое пальто, а нос спрятала за высоким воротником. Ткань хранила запах дома. Она пахла воском для натирания полов и шариками от моли, и Юлии даже показалось, что она уловила аромат духов своей матери. Когда после несчастного случая ей разрешили вставать, девочка тайком ходила по дому в поисках чего-нибудь, что могло бы напомнить ей о родителях. Она принюхивалась к подушкам, к носовому платку, обнюхала даже пепельницу в салоне, где папа по вечерам всегда выкуривал сигару. Но эти мимолетные приятные мысли и чувства быстро уступили место острой боли и огромной пустоте в ее душе. Воспоминания были неразрывно связаны с родительским домом – а он теперь отдалялся миля за милей, с каждым ударом лошадиных копыт. Воспоминания, казалось, все больше бледнели, теряя четкость.
Юлия чувствовала себя нехорошо в обществе дяди Вильгельма. За все время, прошедшее с момента его приезда, он лишь отдал ей пару коротких приказов относительно подготовки к поездке, а в остальном вообще не проявлял никакой заботы о ней. Зато его гораздо больше заинтересовала обстановка в доме ее родителей, и он внимательно осмотрел каждый предмет мебели, в то время как господин Ламмерс перелистывал длинные списки и, в силу служебных обязанностей, сопровождал его. В тот судьбоносный день Марит в конце концов торопливо вывела Юлию из комнаты, сказав, что господа должны еще обсудить кое-какие важные вопросы. Таким образом, остальные решения принимались в полной тайне от Юлии.
Жизнерадостность, которой отличался отец Юлии, казалось, была совершенно не свойственна ее дяде. Он вел себя по отношению к племяннице холодно и отстраненно. Панический страх девочки перед будущим, казалось, совершенно не трогал его. Вот теперь Юлия несколько раз посмотрела на него, но он не отрываясь глядел в окно. Девочка на какое-то время задумалась, задать ли ему несколько вопросов, которые тяжким грузом лежали у нее на сердце, однако первой заговаривать со взрослыми не полагалось. Поэтому она стала снова смотреть в окно.
Юлия не знала, где находится ее будущая школа. И очень удивилась, когда они пропустили несколько поворотов на Амстердам.
Девочка вопросительно посмотрела