льным видом отодвинул от себя письма:
– Слушай, Делла, терпеть не могу иметь дело с письмами, в них нет души. Гораздо приятнее общаться с людьми и решать их проблемы.
Делла Стрит озадаченно смотрела на гору корреспонденции, стараясь не замечать чарующей мальчишеской улыбки Мейсона.
– Извините, шеф, но нельзя получать от жизни одни удовольствия. Нельзя все время есть десерт, иногда можно обойтись и бутербродами.
– Какой там десерт, Делла, – отозвался Мейсон, – ну мяса, и побольше. Ладно, не будем препираться. Перестань дуться и скажи: кто-нибудь ожидает в приемной?
Делла Стрит, вздохнув, ответила:
– Мисс Лидс, мисс Миликант и мистер Барклер по одному делу, но мисс Лидс хотела бы поговорить с вами несколько минут до того, как вы примете остальных.
– Что у них за дело?
– Богатый человек, чьими деньгами хотят завладеть родственники.
– Не люблю я богатых людей, – недовольно произнес Мейсон, засовывая руки в карманы, – я люблю людей бедных.
– Это почему же? – с интересом спросила секретарша.
– Богатые, – наставительно ответил Мейсон, – слишком много беспокоятся по пустякам. У них поднимается давление, когда стоимость акций падает хотя бы на один пункт. Бедные же занимаются действительно делами насущными: любят, добывают пищу, совершают подлоги и растраты – дела, которым они отдаются всецело, со всей душой, а это заслуживает уважения.
– Я сказала им, что вы вряд ли заинтересуетесь их делом, – произнесла Делла Стрит, – что ваша специализация – это выслеживание.
Мейсон потерся подбородком о запястье и задумался. Наконец произнес:
– Тем не менее я приму мисс Лидс. Она разожгла мое любопытство. Три человека приходят вместе. Один из них хочет, чтобы я принял его перед двумя остальными… Пригласи ее, Делла.
Делла Стрит многозначительно кивнула на кипу почты.
– Отвечу днем! – пообещал Мейсон. – Давай сначала поговорим с мисс Лидс.
Секретарша выскользнула в приемную и сразу же вернулась с женщиной, чья нервная походка свидетельствовала о нетерпеливом характере.
– Филлис Лидс, – представила ее Делла Стрит.
Филлис Лидс подошла к столу Мейсона и с интересом посмотрела на знаменитого адвоката живыми голубыми глазами.
– Я вам очень благодарна, мистер Мейсон, за то, что вы нашли время принять меня, – произнесла она после того, как секретарша вышла.
Мейсон кивнул.
– Присаживайтесь, – предложил он, – и расскажите о вашем деле.
Мисс Лидс опустилась на краешек большого кожаного кресла, стоящего сбоку от стола Мейсона.
– Мне нужно буквально одну-две минуты, я лишь хочу изложить суть дела.
Мейсон открыл шкафчик и извлек из него небольшой поднос, на котором лежали сигареты четырех самых известных марок.
– Вы курите? – спросил он.
– Благодарю, – ответила Филлис Лидс и взяла сигарету.
Прикурив от спички, поднесенной Мейсоном, она сделала глубокую затяжку, выпустив дым из ноздрей, а затем быстрым нервным движением вынула сигарету изо рта.
– Я пришла к вам по поводу моего дяди Олдена, Олдена Е. Лидса.
– Что же с ним произошло? – поинтересовался Мейсон.
– У меня есть два двоюродных брата и два дяди, – продолжала мисс Лидс. – Дядя Олден всегда считался в нашей семье «белой вороной». Когда ему исполнилось четырнадцать лет, он убежал из дома и ушел в море. Никто не знает, где он был и что делал. Он сам не любит рассказывать о своих приключениях, но известно, что побывал он всюду. Когда мне было пятнадцать лет, дядя Олден вернулся и поселился здесь. Я думаю, что все семейство воротило бы от него нос, не узнай оно, что тот чрезвычайно богат.
– Сколько лет вашему дяде Олдену? – спросил адвокат.
– Семьдесят два, я полагаю. Он был старшим из братьев. Сейчас я живу в его доме, веду большинство его финансовых дел и занимаюсь его корреспонденцией.
Мисс Лидс замолчала.
– Продолжайте, – ободрил ее Мейсон.
Филлис Лидс возобновила свое повествование:
– Я хочу обратить ваше внимание на некоторые факты. Дядя Олден никогда не был женат. Недавно он встретил женщину по имени Эмили Миликант. Она сейчас дожидается в приемной. Дядя Олден очень к ней привязался. Мои родственники тут же почувствовали, что его состояние ускользает от них, и поэтому хотят объявить дядю Олдена неправоспособным.
– Ну а что же вы сами думаете по этому поводу?
– Я думаю, что деньги принадлежат только дяде Олдену и он волен поступать с ними так, как ему заблагорассудится.
– Вы дружите с Эмили Миликант?
– Да в общем-то, нет.
– Но вы были бы рады за них, если бы они поженились?
– Нет, – ответила мисс Лидс, – не совсем. Но я очень хочу, чтобы дядя Олден был волен