Анализ экономической литературы начала 1920-х годов позволяет проследить формирование двух принципиальных подходов к пониманию тенденций социалистического строительства и соответственно к изучению бюрократизма. Рассмотрим эти два подхода более подробно.
Один из них отражает в основном развитие тех представлений о социализме, которые получили практическое воплощение в эпоху «военного коммунизма». Наиболее последовательно и целостно он представлен в работах Л.Н. Крицмана, активно участвовавшего в организации советского народного хозяйства в первые послереволюционные годы и анализировавшего этот опыт в своих многочисленных статьях и книгах.
В основе его анализа лежала оценка экономики «военного коммунизма» как первой попытки практического осуществления коммунистических принципов организации хозяйственной жизни, как первого, грубого наброска будущего коммунистического хозяйства, как «предвосхищение будущего, прорыв этого будущего в настоящее»[139]. Высокая степень централизации руководства экономикой, жесткая отраслевая (вертикальная) иерархия как принципиальная черта организации производства, формирование отраслевых государственных монополий, отсутствие самостоятельности низовых звеньев, натурализация хозяйственных связей и обеспечение на этой основе их планомерного характера – таковы в рассматриваемой модели непременные атрибуты высокоорганизованной экономики будущего, преодолевающей анархию рыночного хозяйства, где действует множество самостоятельных субъектов. На место рыночной стихии приходит планомерность, при которой действия отдельных ячеек перестают определяться ими самими, «общественное разделение труда сменяется по всей линии техническим», в результате чего «общественное хозяйство в целом становится сознательным, ведется по определенному расписанию, по установленному наперед плану»[140]. План, представляющий собой расписание того, «кто (т. е. какой орган), что и в каком размере должен производить», отрицает личную инициативу (и фактически личный интерес) как категорию мелкотоварного хозяйства[141].
Практическая реализация подобной системы натурально-планомерного централизма как прообраза будущих производственных отношений сразу же встретила резкое противодействие реальных условий хозяйственной жизни, которое Л.Н. Крицман объяснял неподготовленностью почвы предшествующим строем (капитализмом), выразившимся в недостаточном развитии крупной индустрии, и сохранением существенной роли мелкого производства как в промышленности, так и особенно в сельском хозяйстве. Попытки включения мелкого производства в жестко централизованную систему повлекли «сопротивление материала», выразившееся в падении производительных сил и повлекшее за собой серьезные извращения внутренних отношений самой «пролетарско-натуральной системы», прежде всего бюрократизм