будет исчерпана.
– Вы здесь… один? – спросил Лофланд.
– Да, – ответил Дэвид, едва сдерживая желание покоситься на дверь. По крайней мере, в данную минуту его ответ звучал правдиво. Вопрос, судя по всему, был задан неспроста, но что ответить, мужчина и сам не знал.
– В самом деле?
– А вы кого-нибудь видите?
– Нет. Хотя мне что-то такое показалось. Пару минут назад. Что вот тут, напротив вас, кто-то сидел.
В затылке у Дэвида нестерпимо зачесалось.
– Только, как он ушел, я не видел, – заметил Джордж задумчиво, как будто сам себе. – А вы?
– Со мной здесь никого нет, – повторил писатель.
Его новый знакомый еще с полминуты оглядывал пустующий стул напротив Дэвида.
– Да и ладно, – сказал он. – Извините, что побеспокоил.
Джордж убрел обратно в дальний угол. Дэвид подождал, пока он обоснуется за столиком, после чего встал и, стараясь не привлекать к себе внимание, вышел из бара.
Снаружи тучи набухали дождем. Постепенно усиливался ветер. Легковушки и грузовики на парковке стояли на некотором расстоянии друг от друга – словно осторожничали. Так обычно люди ждут роковых для себя результатов анализа крови.
На противоположном конце строения под тусклым фонарем виднелась тень. Через секунду стал слышен и голос. Судя по всему, телефонный разговор все еще длился.
Дэвид решительно зашагал в ту сторону. Судя по всему, его приближение оказалось замечено: человек скользнул за угол, где тень была гуще, очевидно для того, чтобы оградить свое личное пространство. Для литератора это оказалось последней каплей: уж его пространства этот нахал не щадил ни в коей мере!
– Слушай меня, ты! – грозно объявил писатель, сворачивая к нему за угол. – Не знаю, чего тебе нужно, но если я тебя еще хоть раз увижу, то сразу же иду…
Там никого не оказалось. С этой стороны у бара было кладбище тарных ящиков. Тут и там из спутанной травы проглядывали ржавые газовые баллоны, квелыми привидениями топорщились старые мешки…
А больше ничего – и никого.
Тот незнакомец как сквозь землю провалился.
Через мусорные завалы и травяные заросли Дэвид пробрался на тылы стоянки, которая терялась в кустах ивняка: дальше бормотал мутный, полный мусора ручей. Чтобы не сорваться по откосу в топкую прибрежную грязь, литератор предусмотрительно ухватился за щербатую стену бара и еще раз огляделся. Вокруг не было ни души.
В тот момент, когда писатель озирал запустение, ему вдруг так перехватило нутро, что впору было проблеваться. Кое-как перетерпев рвотный позыв, он нетвердой поступью возвратился обратно на стоянку.
Здесь на пыльном гравии его взгляд ухватил рисунок: слегка сужающийся к основанию прямоугольник. Что за фигня? Полная бессмыслица!
Тем не менее он тщательно затер изображение ногами.
Глава 15
– Потому что я идиот, – сказал писатель.
– Это понятно. Но ты у нас всегда им был. Так что это не прощает твоей сегодняшней оплошности.
Они