рассматривала в зеркале лицо девушки. Ее кожа была безупречна и влажна, как у многих словацких служанок. Щеки разрумянились от возни у камина. Молодая грудь трепетала, как раненая птица, которую графиня однажды, еще девочкой, держала в руке. Птичка налетела на свинцовое стекло замка в Эчеде, где графиня жила в детстве.
Она держала птичку в руках и рассматривала ее. Потрясенная птаха открытым клювом хватала воздух. Через несколько мгновений она пришла в себя и часто задышала от страха. Эржебет сжала ее и улыбнулась, ощутив пальцами биение маленького сердечка.
Глаза графини похолодели, и их янтарный цвет напугал служанку.
Она все сильнее сжимала птичку, пока крохотное сердечко не остановилось.
– Разве я не велела тебе разжечь огонь? Не говорила, что замерзла до костей? Что с тобой, глупая, тупая девка? – прошипела она. – Будешь наказана. Я скажу поварихе Броне, чтобы не давала тебе есть. Ты кажешься мне слишком толстой и ленивой.
– Да, графиня. Я разожгу огонь и попрошу принести горячей медовины, чтобы прогнать холод.
Девушка опустилась на колени у камина и стала что было сил раздувать огонь. Хворост разгорелся. Она стала подкладывать одну за одной хворостины, а потом выбежала в дверь.
За дверью она наткнулась на Зузану.
– Она терпеть меня не может! – заплакала Вида. – Она велит поварихе уморить меня голодом.
– Я все слышала, – сказала Зузана, вытирая нос промокшим носовым платком. – Я все время прижимала ухо к двери.
– Тогда принеси медовины, скорее! – воскликнула Вида. – Мне нужно вернуться, пока огонь снова не погас.
– Сначала масло из серой амбры, – через плечо крикнула Зузана, убегая по коридору. – Следи за всем, что делаешь, и не капни чем-нибудь на ее горностаевую накидку, а то тебе крышка!
Глава 16
Аспен, штат Колорадо
8 декабря 2010 года
– Интересно, что ты делаешь во время солнцестояния? – спросил Кайл, останавливаясь у шкафчика Дейзи. – Что делают готы в свой особый праздник?
Дейзи не встречала его с тех пор, когда он врезался в нее на Рио-Гранде-трейл.
– Тебя ведь зовут Кайл? Верно?
Он покачал головой.
– Ты и так знаешь. Мы с августа учимся в одном классе. Не дури!
Дейзи обиженно задрала подбородок. Неужели он предполагал, что она помнит его имя? У них ведь ничего общего. Он спортсмен, она готка. И точка.
– И все-таки ты не ответила на вопрос. Что ты делаешь?
– В солнцестояние? Парень, до него ведь еще пара недель.
– А вообще что вы, готы, делаете?
– Да ничего особенного, – ответила она, захлопывая свой шкафчик. – Слушаем музыку, можем встречаться с друзьями-готами. Сидим дома и канализируем энергию.
Он вроде бы был разочарован, и Дейзи не поняла, почему ее это задело.
– В полночь идем на кладбище, – сочинила она.
Его лицо просветлело. «Как долбаная рождественская елка», – подумала девочка.
– Эй, а можно пойти с вами?
Дейзи многозначительно покосилась