морской зоны отдыха калифорнийского побережья. Ничего особенного: перевернули катер. Это фото украсило стенд общественного порицания на одном из самых модных пляжей. Нить, которая нам помогла обнаружить Кизимова и его причастность к «черному следу». А главное – дала нам понять, что «черный след» не является монополией Эдуарда Йонге. – Гэлбрайт озабоченно потер виски. – К тому же вчера дошли до нас новые сведения…
– Третье звено? – щурясь, спросил Никольский.
– Кьюсак, будьте добры!.. – Шеф пощелкал пальцами, и Кьюсак подал ему длинный черный футляр.
Крышка пружинно откинулась. Фрэнк, подогреваемый любопытством, подался вперед. В футляре лежала самодельная тросточка в полметра длиной. Обыкновенная палочка из орешника, на подсохшей коре вырезан незамысловатый узор.
– Вы разочарованы? – спросил Гэлбрайт Никольского.
– Нет, я ожидал увидеть что-нибудь в этом роде. Кизимов тоже любил развлекать детвору поющими деревяшками. Пока не узнал, что его рукоделия ставят в тупик взрослых дядей из Управления космической безопасности. Простите, я, кажется, перебил вас.
Гэлбрайт взглянул на часы.
– У нас в запасе три минуты, – сказал он с видом человека, которому не дали произвести сенсацию, но который считает себя выше мелочных побуждений. – Я хотел продемонстрировать вам работу этой… этого… У меня не поворачивается язык назвать деревяшку прибором. Однако иначе не назовешь, поскольку она принимает телевизионные стереопередачи детской программы, хотя техническая экспертиза не обнаружила здесь решительно ничего напоминающего микросхему телеприемника. Биологическая экспертиза подтвердила: самое обыкновенное дерево, канадский орешник, без каких бы то ни было изменений микроструктуры коры и древесных волокон. Но обыкновенное дерево с обыкновенными волокнами, совершенно не согласуясь с авторитетным мнением экспертов, продолжает работать как телевизионный приемник. И через три… впрочем, уже через две минуты желающие смогут убедиться в этом.
– Кто автор… э-э… деревянной конструкции? – задал вопрос Никольский.
– Довольно известный в прошлом космодесантник. Из тех, чей послужной список мало чем отличается от послужных списков Кизимова, Йонге. – Гэлбрайт поискал глазами Фрэнка, добавил: – К тому же он приходится родственником одному из сотрудников нашего отдела.
Фрэнк обмер.
– Да, Полинг, я говорю о Нортоне. Дэвид Майкл Нортон – муж вашей сестры Сильвии Нортон, урожденной Полинг, не так ли?
Фрэнк медленно осознал ошеломительную новость.
– Дэвид Нортон!.. – с каким-то странным удовлетворением проговорил Никольский. Взгляды присутствующих оставили Фрэнка и обратились к нему.
– Я вижу, это имя произвело впечатление не только на Полинга, – заметил Гэлбрайт.
– Признаться, да. – Никольский был очень доволен и не пытался этого скрыть. – Я, грешным делом, ожидал услышать другое имя…
– Любопытно. – Кустистые брови Гэлбрайта