Сын Предела! Сын Вселенной! Сын Альфы!
Все закончилось. Ребенка унесли. Люди разошлись. А Элис пришлось еще долго отвечать на мои вопросы.
Оказывается, круг на Альфе символизирует бесконечность жизни и ее перерождение. Он украшает плечо каждого жителя этой планеты, и это стало для меня настоящим открытием. Подумать только, за те два месяца, что я провел здесь, я ни разу не замечал его, а всего лишь за те десять минут, что мы шли от храма к дому Элис, мне удалось разглядеть этот знак на двух женских и одном мужском плечах. Но это вполне объяснимо. Человек так часто не замечает того, что творится у него под носом, но лишь до того времени, пока кто-то более рассудительный и разумный не укажет ему на происходящее событие, и тогда, он начинает видеть это везде, удивляясь прежней невнимательности. Но как бы то ни было, это не прибавляет очков к моей карьере следователя, а скорее наоборот. Может я переоценил силы, и мне стоит прекратить все расследования? Не знаю. Пока не знаю.
Но хватит об этом. Жизнь продолжается. И пусть происходит то, что должно произойти.
Итак, они носят этот рисунок на плече всю жизнь, как главный символ их религии. А сделан он обычным ножом, но окунают его в совсем необычную жидкость. Ее черпают из небольших рек, что вытекают прямо из Предела. Люди верят в то, что эти реки несут в своих водах энергию жизни, необходимую для сохранения равновесия во вселенной.
Еще раз вспоминая это событие, я опять ловлю себя на мысли, что этот обряд для меня вполне понятен. Такие церемонии типичны для множеств религий существующих в человеческом обществе, ну а здесь, на Альфе, она выглядит вполне обыденной и местами банальной, если отбросить всю эту чушь о «волшебной» энергии.
Ну, вот и все. На этом я исчерпал тот запас событий, что случились со мной за это время. Конечно, у меня есть еще множество соображений и впечатлений, и я мог бы ими поделиться, но мне не хочется захламлять ими дневник, пока предпочитаю держать их при себе.»
«десятый день Второго Вемра 44…»
«десятый день Втооооррр…»
Ричард отчаянно пытался прочесть очередную запись в дневнике Джека, но расплывающиеся фразы не давали ему сделать это. Буквы исполняли бешеный танец на пожелтевших страницах этой старенькой книги, а строчки постепенно меняли форму, извиваясь словно змеи. Его веки смыкались сами собой, как будто две разноименно заряженные металлические скобы, притягивались друг к другу с невероятной силой, и ничто не могло им помешать. Но Ричард сопротивлялся. Ему хотелось именно сейчас закончить все и оправдать надежду на то, что он раскроет все тайны, полностью прочитав записи друга. Однако сон не позволил ему этого сделать. Заключив союз с накопленной моральной усталостью и физической болью во всем теле, он не оставил Ричарду не единого шанса. Головная боль постепенно стихла, круговорот мыслей затих, и наступила тишина, нарушаемая лишь редким шипением воска, стекающего