– это все микромодели государства.
Просить баландёра проявить индивидуальный подход к твоей миске считается западло. Вы, что особый? В джамахирии особый человек только один. Поэтому само слово «особый» – носит теперь оттенок крепкого ругательства.
Раздавать баланду в тюрьме тоже западло, кстати. Если планируете сделаться вором в законе, то есть функционером в системе – не соблазняйтесь. Кишкомания и служение высшим идеалам государственности не совместимы. А станете жужиком при делах – усиленное питание само по себе приложится. Костяк нации надо хорошо питать.
Поэтому, наверное, большинство блатных, что я видел в ТТ, были людьми довольно упитанными. Кроме тех, кто торчал беспредельно на производных опиума.
Вернёмся к общечеловеческим ценностям – баланде и нашему баландёру. Нырнув и вынырнув семьдесят раз из кормушки, манипулятор баландёра делает вопрошающий жест понятный любому сидельцу – нет ли в хате манускриптов на отправку, или может передать кому что на словах?
Спасибо, ставок больше нет, господа. Интересный момент дня позади.
Теперь к кормушке подтягивается раздетый до пояса смотрящий за хатой, представитель власти народа, и, склонившись буквой «Ж», просовывает в продол голову, на время полностью заблокировав эту единственную отдушину почти свежего сквознячка с тюремного продола.
Нам на обозрение остаётся его упругий, обтянутый адидасами андижан. Я вам уже говорил, что после нескольких лет отсидки, вы можете неожиданно поймать себя на том, что украдкой, инстинктивно, бросаете взгляд на мужскую задницу? Не говорил?
Здесь у них недочет. Зачем сажать мужчин отдельно от женщин? Это противоестественно. В кодексе юртбаши есть такой оборот «лишение свободы». Но на обмене веществ лишение свободы никак не должно сказываться. Половые отношения так же нужны организму, как и баланда, понимаете? Лишенный по приговору свободы человек не должен лишаться возможности справлять естественную нужду.
Представите себе будущее, фабрику грез – счастливые граждане страны обоего пола сидят вместе. Вы представляете, какие дети должны получаться от таких радостных взаимоотношений. Не дети – собственность государства. Маленький закон – всем этим плодам пенетенциарных ромео и джульет – отработать бесплатно до восемнадцати лет на пахтовых плантациях родины. А потом можно и паспорт – и пусть едут зарабатывать валюту в большой мир.
Наш смотрящий видимо что-то обещает баландёру, потому что после того как он втягивается в хату, в кормушку влезает башка нашего кормильца. Он выглядит, как собака ожидающая подачки.
Тут я таки и выпадаю из анабиоза – «Марс!» – и опрометью, через чьи-то ноги, миски с горячей баландой, гневные окрики, напрямую бросаюсь к кормушке.
– Ты чо хотел? – удивленно поднимает брови круглозадый смотрящий – Прикол-мрикол есть, повремени пока, сначала пусть братва свой дела утрясёт.
«Братва»– это он о себе говорит в третьем лице, как персидский султан.
Ладно,