побледнела. Она оперлась на спинку стула, приоткрыв рот.
– Амели, мать Поля Трамбле, этого ничтожного типа, который похитил моего малыша Луи, – возмутилась она. – Как же мстительна эта особа! Господи, надо было сгноить ее в тюрьме!
Эрмин с недоумением заметила, что руки ее матери дрожат. Подобная впечатлительность была для той нехарактерна.
– Черт возьми! – не сдержался Жослин. – Зачем она это сделала? Мы же все могли сгореть! Тем более что ты регулярно высылала ей деньги, Лора. Поначалу я даже упрекал тебя в этом. Я считал, что эта женщина очень опасна. Я до сих пор помню, как она направила револьвер на Тошана и Эрмин в конце ее выступления.
Для молодой певицы эта сцена тоже не утратила своей ужасающей четкости. «Помню, я была на седьмом небе от счастья. Я доставила радость своей публике, по большей части состоящей из пациентов больницы, и мне аплодировали. Потом я заметила в толпе Киону, хотя ее не должно было там быть. Она, а точнее ее образ переместился в пространстве, чтобы предупредить меня. Я испугалась, и Тошан поднялся ко мне на эстраду. Почти тут же появилась эта женщина, крича ужасные вещи о моем муже, называя его убийцей… Если бы не доктор, который успел отвести дуло в сторону, я, возможно, была бы сейчас вдовой».
Словно в ответ на эти размышления начальник полиции добавил нравоучительным тоном:
– Да, я перечитал сводки происшествий за февраль 1940 года. Мадам Трамбле своим отчаянным поступком пыталась отомстить за смерть единственного сына, случайно убитого месье Клеманом Тошаном Дельбо. Опрос соседей мадам Трамбле позволил сделать вывод, что она проживала в очень плохих условиях. Следует упомянуть, что ее супруг, Наполеон Трамбле, соучастник своего сына в похищении вашего, мадам Шарден, в прошлом году скончался в тюрьме от апоплексического удара. Мадам, вы действительно отправляли ей деньги, о которых только что упомянул месье Шарден?
Он обращался к Лоре, становившейся все более бледной.
– Нет… Военные годы были тяжелыми для всех, включая нас. Эта история с выплатами совершенно вылетела у меня из головы!
Сказав это, она поджала губы, сгорая от стыда. В течение уже почти двух лет Амели Трамбле присылала ей письма, полные стенаний и слезной мольбы, в надежде получить деньги. Лора не поддавалась на уговоры и сжигала письма, пробежав по тексту ледяным взглядом.
– Я не понимаю, – тихо сказала она. – Да, я перестала ей платить, но поджечь за это наш дом… Ведь это не я убила ее сына. Если следовать логике, она должна была уничтожить дом моего зятя, а не мой!
– Большое спасибо, Лора! – усмехнулся Тошан.
Смущенные полицейские немного помолчали. Жослин закрыл ладонями лицо. После таких потрясений он чувствовал себя не лучшим образом.
– Поскольку имел место умышленный поджог, страховая компания должна возместить вам убытки, – заметил полицейский, довольно молодой, с красными прожилками на щеках. – Мадам Амели Трамбле все продумала, прежде чем явиться сюда. В сумке, о которой рассказывал мальчик, скорее всего, находилась