охлаждения мощностью 840 лошадиных сил. Сизые дымки поднялись над пятнами маскировочных сетей…
Залп одной батареи, второй, третьей. Кровавое месиво. И никуда от возмездия не убежать и нигде не спрятаться. Где разорвется очередной снаряд, одному лишь Богу известно, да разве что нормальному закону распределения случайной величины, тому, что командир дивизиона в свое время когда-то учил и знал о таковом вовсе не понаслышке….
Накрывшись бронежилетом, майор вжимался в каменную стенку, хорошо понимая, что все его потуги – одно лишь слабое утешение. Но это был единственный шанс уцелеть от своих же разрывов. Если вокруг него свистит, то, значит, снаряд пока мимо, мимо него летит…
Его мозг, скорее, машинально успел запечатлеть, что очередной свист оборвался на половине ноты. Вот оно и летит по его душу.
Ослепительно яркая вспышка, и за ней мгновенно последовала кромешная тьма. Звук разрыва даже не успел достичь и достучаться до его сознания. Оно отключилось чуть раньше, едва он произнес:
Прости меня, родная,
Прости, любовь моя…
Огневой налет длился десять минут. Потом все стихло. Капитан достал из-под сиденья помятую солдатскую фляжку, не глядя, плеснул себе в алюминиевую кружку.
– Я выполнял приказ… – потерянным голосом произнес он.
Трясущейся рукой начштаба поднес походную посудину ко рту, залпом опрокинул в себя обжигающую жидкость, закашлялся.
– Вы! – девушка прорвалась к ПУОД. – Вы убили его! Вы…
В воздухе послышался рокот. Одна за другой три винтокрылые машины сели на относительно ровной площадке.
– Как раненого с поля забрать, их не докричишься, – проворчал старший офицер второй батареи. – А тут они как тут! Налетели, и полдня не прошло. Без зова сами по себе явились…
– Как черти с того света заявились…
– Сейчас начнется Вальпургиева ночь…
Еще не осела пыль, как на пункте управления огнем дивизиона заштормило, будто их всех накрыло шквалистым ураганом-торнадо.
– Кто, кто тебе дал команду стрелять? – генерал Буров тряс за грудки начальника штаба дивизиона. – Всех под трибунал отдам! Все ответите! Приказ по Группе: огня сегодня не открывать!
Недобрые и враждебно колючие глаза высокого начальства цепко ощупывали стоящих перед ним младших офицеров, искали виноватого и крайнего. Бывало, что и тот и другой находились в одном лице. Но чаще всего виноват был один, а крайним упорно делали совсем другого.
– Команду мне подал командир дивизиона, – упрямо набычившись, доложил капитан, готовый до самого победного конца отстаивать свою правоту. – Запись стрельбы велась…
– Кто командир дивизиона? – шагнув вперед, въедливо затребовал генерал. – Фамилия!
– Майор Валишев, – с кислой миной на лице подсказал Бурову сопровождавший его полковник из штаба Группировки войск.
Высокое начальство, припоминая, прищурило глаз:
– Знакомая