Накануне. Саша Чекалов

кукушкою мельница водяная

      всё считает, считает… и мелет, мелет…

      Солнце испепеляюще жарит, дети

      вновь горды чем-то

      (новой футбольной формой?)…

      Всё препоны… Гадая, куда их деть, и

      не заметит ведь пони огнеупорный,

      как зонты вдруг раскроются… репродуктор

      выдаст вместо битловского «I’m So Tired»

      что-то наше… потом пропадут продукты…

      но сперва – эта очередь тут истает:

      время кáтанья, – тут уж не до катаний!

      Тут уж разве что в рай на броне кататься:

      вновь «Афганский излом», комиссар Каттани…

      Два течения, сплётшиеся для танца!

      Два пятна на обоях, два пони в стойле,

      две руки прикасаются… Песня песней!

      …То ли сон в ожидании музы – то ли

      две цепочки следов на одной тропе с ней.

      Ей же, ей…

      О муза, ты ж моя роднуля!

      …Хотел бы верить: пусть дела,

      но, издали меня волнуя,

      ты неизменно весела! —

      хотя… в такую-то погоду?

      Не верится… И дождь, и дрожь

      у нас порой царят по году…

      На улице: «Меня не трожь!» —

      у всех написано на рожах;

      один вон зол, другой сердит,

      ведь жить в условиях хороших

      давно возможно лишь в кредит! —

      и дóма сумрачна коробка,

      и солнце мутно, как бельмо…

      А я всё верю, слабо, робко,

      что всё устроится само.

      Что – Бог ли, чудик ли из блюдца —

      на всё даст кто-нибудь Ответ,

      и на тебя – дождём прольются

      тепло и свет…

      Солнце

      Солнце моё, я до четырёх не спал: