что картина живая. Там, за картиной, был берег, зеленая трава и вода. Что-то мелькнуло. Женщина вздрогнула, пригляделась – так и есть, большая рыбина вновь проплыла в зеленовато-голубой воде. Рыбина всплыла и выставила наружу кончик мордочки, словно она видела ее, по ту стороны картины. В этот момент женщина даже не осознавала странность ситуации – картина и живое существо по ту сторону. Она протянула руку и коснулась рыбины. Это было так странно, словно она находилась там… Внезапно рыбина выпрыгнула и попыталась схватить ее за палец. Мелькнули острые, как бритвы, зубы. Схватить ей не удалось, но зубы полоснули по пальцу, и алая кровь брызнула в воду. Женщина закричала, и в этот момент, она почувствовала рывок. Рядом с ней был муж, он прижал ее к себе, успокаивая.
– Я же говорил тебе, мои картины опасны. Я просил тебя не подходить к ним.
Она могла только кивать, соглашаясь, настолько была испугана. Тем временем он перевязывал ей палец.
– Я хочу, чтобы ты помнила, что это опасно – приходить к моим картинам.
Райот взял какую-то жидкость и плеснул на картину. Картина зашипела, он протер картину, и женщина увидела, что картина потеряла ощущение живой. Она стала просто картиной, красивой, притягивающей, но просто картиной… В том месте, где была рыба, остались круги воды и светлый розовый цвет… Это была ее кровь, которая осталась там навсегда.
– Что это было? – наконец спросила она его.
– Мираж, – ответил он и улыбнулся.
Нэнси грустно вздохнула от воспоминаний, посмотрела на палец, шрамы остались, как бы напоминая ей о то, что это было в реальности, а не во сне.
Муж тогда повесил замерзшую картину, как он говорил, в гостиной для того, чтобы жена всегда помнила о том, что нельзя делать безрассудных поступков. Она всегда вздрагивала, видя эту картину и чуть красноватую воду… Только она знала о том, что это за картина, никто из их друзей не знал об этом, не знали даже дети…
Когда отец пропал, маленький Ран подолгу стоял и смотрел на эту картину, хотя в доме были и другие картины, обычные. И тогда мать убрала эту картину в чулан, от греха подальше.
Остальные свои картины Райот перед уходом продал или сжег, словно чувствовал, что не вернется… И не осталось ничего, чтобы напоминало о нем.
Трюки бывают не для того, чтобы показать, а для того, чтобы скрыть…
Через месяц Ран почти выздоровел и встал с постели. Кости срослись нормально, и мальчик чувствовал себя хорошо. Он немного прихрамывал. Ордан не разрешил ему пока садиться на коня. Ран покорно подчинился.
Мальчику было скучно, он бродил по дому в поисках занятий.
Старший брат Рат уехал с друзьями на лошадях. На том самом черном коне. Ран вздохнул. Почему все достается старшему? И Ордан не дает ему ничего?
Ран чувствовал обиду. Однажды он подслушал, как мать говорила отчиму, что тот должен приструнить мальчишек, что они слишком свободолюбивые, что ездят одни, что подвергаются опасности. То, что ответил Ордан, Ран запомнил на всю жизнь.
«Милая, – сказал он, –