«БеКаЧерНас», во всяком случае, так мне сказали старшие. В войну оно сгорело, но его остов с башней, гордо возвышался над всем поверженным в прах городом. Эта башенка стоит и теперь.
Мы вернулись с прогулки часов в 10 вечера. Ночи на протяжении предыдущей недели были душными, без малейшего движения воздуха. Наступающая ночь обещала быть такой же. Посему опять тюфяки и простыни укладывались на деревянный пол террасы. Подушки опирались о стенку напротив застекленных окон, заклеенных крест накрест узкими полосками газетной бумаги. Эта мера (заклеивание) настоятельно пропагандировалась домоуправами и через черные тарелки репродукторов. Считалось что вовремя учебных стрельб, а они были последнее время очень частыми, описанные меры могут спасти от растрескивания и выпадения стекол. За нашей улицей, в сторону Мартыновой и Карантинной бухт, по кромке берега стояли батареи береговой обороны. Когда они начинали работать, казалось, что они стреляют у нас над головой. Стекла веранды изрядно жужжали.
Мы улеглись, свет еще горел. Не помню, бодрствовал я или начал погружаться в сон, как вдруг над моей подушкой на стене я увидел отвратительного громадного паука. Его округлый серый панцирь величиной с плошку столовой ложки был покрыт множеством мелких черных крестов, обрамленных белыми полоскам (такие кресты я видел потом на немецких танках и на крыльях Мессершмиттов), членистые ножки были длинные, множественные. Я испугался и заорал: «Паук!». Не знаю, сам он исчез или его прибил отец. Все продолжалось мгновение. Прошло семьдесят лет, но я помню – это было.
Не последовало ни каких разговоров, объяснений, утешений. Ныне мне это удивительно. Ночной сон и последующие ужасные события дня начала войны стерло из памяти это происшествие на долгие годы. Где-то после шестидесяти лет это внезапно пришло на память. Картинка была такой же четкой и контрастной, как в тот давний вечер.
Примерно в это же время начался свойственный возрасту процесс наплыва воспоминаний и их критической оценки. Этакое интеллигентское самокопание. Положительный опыт реальной оценки былых событий, более полного и точного их понимания у меня уже имелся. «На старости я сызнова живу. Минувшее проходит предо мною» (А.С.Пушкин).
Как бы теперь объяснить для себя это явление. Мистический настрой отпадает. Кругом кривлялся и фанатично воевал атеизм. Верить в Бога и чудеса в детской среде считалось позорным. В ближайшем семейном окружении, кроме прабабушки и бабушки, верующих не было. Правда и разговоры ни за, ни против по этой теме не велись. Тема была закрыта, как оказалось временно, до прихода немцев. Можно допустить, что образ страшного паука был снят моим подсознанием с картинки многотомной энциклопедии Брема «Жизнь животных», может быть, из фильма «Руслан и Людмила», где паук – хранитель меча, оплетает Руслана веревками паутины, может быть, генетическое безотчетное неприятие, и до сих пор, разного рода гадов: змей, лягушек, тарантулов и скорпионов, создало фантомный образ. Но почему он объявился именно в