цвет стенами. По правую руку находился аптечный киоск, прямо несколько ступеней вели к коридору, уходящему влево и вправо. Семёныч, не раздумывая, двинулся к нему.
– Подожди, – остановил его Андрей, схватив за рукав. – Я здесь лежал однажды. Вон висят списки, кто в какой палате. Ты знаешь, как пацана зовут?
– Ты лежал в больнице? – удивился Семёныч, словно услышал, что его спутник поднимался на Эверест.
– А ты – нет? – не меньше удивился Андрей.
– Зачем? У меня родители магами были. Мать любую хворь снимала.
Андрей сделал в уме пометку поговорить с Семёнычем о его родителях. В первый раз ему пришло в голову, что у нынешних опытных волшебников тоже должно было быть детство, причём у большинства – отличное от его собственного. Думая о том, на что это похоже – расти в семье магов, Андрей подошёл к доске объявлений.
– Так как его зовут?
– Симон Велесов, – покопавшись в памяти, припомнил маг.
– Странное имя, но, по крайней мере, мы точно его найдём. Вот он, палата триста четыре.
Пройдя налево по коридору, они поднялись по лестнице на третий этаж. Здесь пахло хлоркой, а на полу ещё оставались не до конца подсохшие лужицы воды.
– Постой, – Андрей остановил своего спутника, видя, что тот уже поднимает ногу, чтобы двигаться дальше. Тот удивлённо обернулся, и Андрей протянул ему пару бахил.
– И что с этим делать?
– Да ты и вправду в больницах никогда не бывал, – снова удивился молодой маг. – Надень на обувь, чтобы полы не пачкать. Эх, халаты-то мы и не взяли.
Надев бахилы поверх ботинок, маги двинулись вперёд. Они уже почти дошли до палаты, когда дорогу им преградила молодая медсестра.
– Вы к кому? – с угрозой спросила она.
– Добрый день, – ответил Андрей. – Мы пришли проведать Симона Велесова, триста четвёртая палата.
– Вы его родственники? – теперь в голосе девушки звучало подозрение. Неизвестно, за кого она приняла двоих магов, но видно было, что она не склонна верить ни единому их слову. Всё это время Семёныч буравил её лоб прямым, немигающим взглядом. Услышав последний вопрос, он широко и доброжелательно улыбнулся, и ответил раньше, чем Андрей сумел выдумать правдоподобно звучащую версию.
– Нет, конечно, мальчик ведь сирота. Нас послала Антонина Ивановна, директор его детского дома. Она так переживает, ведь накануне дети сбежали, никого не предупредив, а теперь один из них погиб, такое горе. Симон, вроде бы, должен уже сегодня выписаться? Кстати, это – вам, – словно заправский фокусник, Семёныч достал из-под плаща букет роз и вручил его девушке.
– Ой, – смутилась она, – извините, что я так с вами. Ну, понимаете, мало ли кто. Вы не очень похожи на… – она замолчала, пытаясь подобрать подходящие слова.
– Так мы можем увидеть мальчика? – спросил Семёныч.
– Конечно. Он сейчас на осмотре, только что ушёл – подождите, пожалуйста, здесь.
Она указала на стулья рядом со своим