брачные узы. Европа XIX века не выработала надежных инструментов международного сотрудничества и дипломатического посредничества. Священный союз, это невольное детище Наполеона, постепенно зачах. Такая же судьба постигла антиреволюционный Союз трех императоров. Часто приходится слышать, что в 1914 году Европа была континентом откровенного национализма – и это соответствует действительности. Влияние католической церкви уже давно не распространялось на весь континент, а идея секулярного экуменизма умерла в 1804 году вместе со Священной Римской империей. Образовавшийся вакуум пытались заполнить системой международных законов. Эта концепция оставалась слабой, поскольку самым главным принципом международных отношений, закрепленным Вестфальским мирным договором 1648 года, был суверенитет государств, что, в сущности, позволяло каждой стране руководствоваться только собственными интересами. Единственная область, в которой европейские государства согласились ограничить свой эгоизм, находилась не на земле – в 1856 году в Париже ведущие европейские державы подписали договор, предписывающий соблюдать на море нейтралитет и запрещавший боевые действия. Защитить медицинский персонал и лиц, состоящих на их попечении, была призвана первая Женевская конвенция, подписанная в 1864-м. В 1968 году в Санкт-Петербурге подписали соглашение, ограничивающее разрушительную силу оружия. Женевская конвенция основывалась на общих гуманитарных принципах, тогда как Санкт-Петербургская декларация не запрещала разработку автоматического оружия и взрывчатых веществ большой силы.
Необычным и новым стало решение императора Николая II созвать в 1899 году международную конференцию, посвященную не только усилению ограничений, накладываемых на вооружение, но и учреждению международного суда для разрешения споров между государствами. Историки рассматривают призывы Николая II к другим державам в Гааге как признание военной слабости России. Циники той эпохи утверждали то же самое. Им вторили профессиональные враги России в Германии и Австрии, но люди доброй воли, которых было немало, думали иначе. У них нашло отклик предупреждение русского императора, что усиление гонки вооружений – увеличение численности армий, создание тяжелой артиллерии и более крупных военных кораблей – превращает вооруженный мир в непомерное бремя для всех государств и если такое положение сохранится, то приведет к той самой катастрофе, которую должно предотвратить. Отчасти именно благодаря изменению общественного мнения Гаагская конференция 1899 года пришла к согласию как по ограничению вооружений, в частности по запрету бомбардировок с воздуха, так и по созданию международного суда.
Европейские армии
Недостаток международного суда заключался в том, что участие в нем должно было быть добровольным. «Самое главное, – писал американский делегат конференции, – что третейский суд… будет рассматриваться всеми странами как показатель искреннего желания