многих в Немирове эта ночь была тревожной.
Своим неожиданным появлением в доме гетмана Арсен отвел на некоторое время грозу от Златки, и весь приступ гетманской ярости обрушился на него.
Как только Свирид Многогрешный со стражниками вывел Звенигору, Юрась окинул жестким взглядом присутствующих, дольше, чем на других, задержал его на Златке со Стехой и, ничего не сказав, стремительно вышел в соседнюю комнату.
Гости начали расходиться.
Младен, Якуб и Ненко повели девушек домой.
Дом опустел. Один Азем-ага молча сидел на лавке у края стола, подперев тяжелую челюсть кулаком.
Вскоре вернулся Многогрешный, примостился на другом конце стола. Они долго ждали, думая каждый о своем. Наконец скрипнула дверь, неслышной походкой вошел Юрась Хмельницкий.
Многогрешный подскочил как ужаленный. Азем-ага поднялся медленно, степенно, но поклонился с почтением.
Юрась остановился посреди гостиной, поманил пальцем своих подчиненных и, когда те приблизились, наполнил вином три бокала.
– За вас, моих верных и преданных друзей и помощников. За ваше здоровье!
– Спасибо, – коротко ответил Азем-ага.
– За здоровье ясновельможного пана гетмана! – воскликнул Многогрешный.
Выпили.
Вытерев рукой губы и переведя дух, Юрась поставил бокал, поднял голову.
– Кажется, я сегодня пьян и наделал глупостей, – тихо произнес он.
– Что вы, что вы, пан гетман! – замахал руками Многогрешный. – Каждое ваше слово было мудрым и сказано с достоинством!
– А-а!.. – Юрась поморщился. – Помолчи, Свирид! Исполнитель ты превосходный, а советчик никудышный… – И обратился к турку: – Что ты скажешь, Азем-ага? Как распишешь меня в донесении великому визирю о сегодняшнем вечере?
Азем-ага и глазом не моргнул, услышав не просто намек на свою тайную роль соглядатая при гетмане, а прямое утверждение этого. Ответил расчетливо:
– Я согласен со Свиридом-агой. Ты вел себя с достоинством, как и подобает верному подданному падишаха. А что касается той дивчины, то вот что скажу… Если твои намерения серьезны, мой повелитель, то, безусловно, нужно писать и каменецкому паше, и великому визирю, и муфтию, и самому падишаху. Думаю, у них не будет причин возражать против такого брака. Ведь он скрепит твой союз с высочайшей Портой… Насколько мне известно, твой отец, гетман Богдан, женил своего старшего сына Тимоша на дочери молдавского властителя Василия Лупула – Розанде, чтобы укрепить военный союз двух держав. Так почему бы тебе не скрепить союз наших держав браком с турчанкой?.. Сам Аллах освятит его!
– Нет! – воскликнул Юрась. – Об этой девке не может быть и речи! Она оскорбила меня! Это была моя минутная слабость, которой я стыжусь теперь… Я прожил сорок лет один и останусь одиноким до самой смерти… Видно, судилось мне не изведать семейного счастья, а всего себя посвятить делу, которому здесь мы сообща отдаем все силы и жизнь!
– Значит, ты отказываешься от нее?
– Для себя – да. Отказываюсь!.. Но я не могу простить ей