к ванне.
– У меня для тебя подарок от Ангела, – четко выговорила она и, бросив фен в воду, спокойно смотрела, как дергается тело Гарри в танце смерти.
Глава 7
Президент Пол Эллисон отложил отчет службы безопасности, проверявшей Мэри Эшли, и констатировал:
– Ни пятнышка, Стен.
– Знаю. Думаю, она идеальный кандидат. Конечно, Госдеп этому не обрадуется.
– Пошлем им полотенца утирать слезы. А теперь давай надеяться, что сенат нас поддержит.
Кабинет Мэри Эшли в Кедзи-зале представлял собой маленькую уютную комнатку, уставленную книжными полками, забитыми справочниками по странам Средней Европы. Немногочисленная мебель состояла из обшарпанного письменного стола с вертящимся креслом, маленького столика, заваленного экзаменационными работами, стула со спинкой из горизонтальных перекладин и лампы для чтения. На стене за письменным столом висела карта Балкан. На другой – старая фотография деда Мэри. Снимок был сделан в начале века, и человек на фото, одетый в костюм того времени, стоял в скованной, неестественной позе. Снимок являлся одним из сокровищ Мэри. Именно дед разбудил в ней глубокий интерес к Румынии: рассказывал романтические истории о королеве Марии, баронессах и княгинях, об Альберте, английском принце-консорте, Александре II, русском царе и других удивительных личностях.
«В нашем роду есть люди с королевской кровью. Если бы не революция, ты была бы княжной».
Ей часто снились сны о несбывшемся прошлом.
Мэри проверяла экзаменационные работы, когда в кабинете появился декан Хантер.
– Доброе утро, миссис Эшли. У вас найдется свободная минута?
За пять лет декан впервые посетил ее кабинет.
Мэри воодушевилась. Имелась только одна причина, по которой декан пришел сюда сам: университет собирается заключить с ней постоянный контракт.
– Конечно. Прошу вас, садитесь.
Он уселся на стул.
– Как ваши занятия?
– Все прекрасно.
Ей не терпелось рассказать новости Эдварду. Он будет так горд. Нечасто преподавателю ее возраста предлагали постоянный контракт.
Но декан явно нервничал.
– У вас неприятности, миссис Эшли?
Вопрос застал ее врасплох.
– Неприятности? Я… нет. Почему вы спрашиваете?
– Какие-то люди из Вашингтона пришли ко мне и задавали о вас вопросы.
Мэри вспомнила слова Флоренс Шиффер:
«Какие-то федеральные агенты из Вашингтона… Они задавали кучу вопросов о Мэри. Такое впечатление, будто ее считают международной шпионкой. Лояльная ли она американка? Хорошая ли жена и мать?..»
Значит, дело не в постоянном контракте.
– Что… что они хотели знать, декан Хантер? – растерялась она.
– Расспрашивали о вашей репутации преподавателя и личной жизни.
– Я ничего не могу объяснить. Потому что действительно не знаю, что происходит. У меня нет никаких неприятностей. Насколько мне известно… – запинаясь ответила она.
Он недоверчиво уставился на нее.
– А они не сказали,