уголовном процессе – не субъект, а адресат доказывания.
Рассматривая вопрос о понятии доказывания, необходимо помнить, что представления о доказывании как познавательной деятельности суда, прокурора, органа расследования формировались в условиях советского судопроизводства, при котором различные органы уголовной юстиции были обязаны решать общие задачи, воплощенные в понятии истины. В соответствии со ст. 20 УПК РСФСР на следователя, прокурора и суд возлагалась обязанность принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, выявить как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого, а также смягчающие и отягчающие его ответственность обстоятельства. Этот взгляд являлся следствием иллюзорных представлений о бесконфликтности уголовного судопроизводства и единстве целей его участников.
Отрицание состязательности в теории и искажение ее в судебной практике отразились на определении уголовного процесса как «деятельности органов суда, прокуратуры и следствия по раскрытию преступления, изобличению преступника»[Чельцов, М. А. Советский уголовный процесс / М. А. Чельцов. – М. : Госюриздат, 1951. – С. 13.]. Ясно, что в таком процессе от сторон не требовалось значительных усилий по обоснованию своих выводов и утверждений, необходимость убеждать суд в чем бы то ни было отсутствовала. Суд сам был обязан всесторонне и полно исследовать обстоятельства дела, для чего не только наделялся неограниченными полномочиями по собиранию дополнительных доказательств, но имел право возбудить уголовное дело по новому обвинению и в отношении новых лиц, потребовать от прокурора дополнительного расследования и даже при отказе прокурора от обвинения мог вынести обвинительный приговор. Закон даже не требовал обязательного участия прокурора в судебном разбирательстве, вследствие чего около половины уголовных дел рассматривалось в отсутствие государственного обвинителя, что представляется вполне логичным, при условии, что у прокурора и суда общие цели и задачи. Прокурор наделялся полномочиями по надзору за законностью осуществления правосудия и приговора суда, а в ходе судебного разбирательства он давал заключения по всем возникающим вопросам, которые рассматривались судом как обязательные. При таком построении уголовного процесса толкование доказывания как направленной на установление истины познавательной деятельности следователя, прокурора и суда вполне соответствовало тому смыслу, который придавал этой деятельности законодатель.
Признание уголовного судопроизводства состязательным привело к размежеванию процессуальных функций суда и прокурора, следователя, дознавателя и потребовало пересмотра многих понятий, включая понятие доказывания. Тенденция к сохранению прежних представлений о доказывании основана, как представляется, на неготовности значительной части науки и практики к смене парадигмы.
Изменение парадигмы