личные сбережения! Но потому, что у нас такой закон о невозможности иметь в собственности два и более дома или квартиры, я оформила куплю этого домика своей покойной тети, царство ей небесное, на имя своей племянницы, понимаете? А когда я расхотела жить в городе и отдала свою квартиру сыну с невесткой, то племянница отказалась меня впускать в тот дом, понимаете? Помогите мне, пожалуйста, родненький! – умоляла представителя власти та женщина, руки у которой были изрыты глубокими, с въевшейся землей, трещинами и морщинами.
Борис еще долго кивал головой. До тех пор, пока и сам все не понял. Это было сложное для его понимания, гражданско-правовое дело и поэтому он, чувствуя, «что в нем что-то есть и для него самого», долго продолжал прикидываться «не улавливающим все детали».
– Вот, и хорошо, что вы ко мне обратились! Это здорово! Правильно сделали! – без устали хвалил Тищенко женщину за ее безмерную глупость. – Конечно, поможем! Вы только все это письменно напишите и завтра мне принесите!
– Конечно, миленький! Напишу и принесу! Дай Бог тебе здоровья!
Записи об этой встрече в журнале учета лиц, обратившихся на прием в прокуратуру Борис Тищенко не оставил…
Как не оставлял следов о своих прокурорских наблюдениях по еще многим и многим делам, результаты которых были, мягко говоря, неоднозначными. И никто бы его и никогда не укорил за «недосмотр». Подумаешь, не заметил нарушения! Ну, и что! За это никакой ответственности предусмотрено не было. Он только снимал с этих дел копии и встречался с заинтересованными людьми. И получал за эти копии не только одни устные благодарности. К тому же Борис грешил еще одним. Он никогда не жалел средств и времени на ксерокопирование и всегда делал две, а то и три копии, только одна из которых всегда превращалась если не в деньги, то уж всегда, поверьте, в необходимые услуги. Свой архив «на всякий случай» Тищенко оборудовал в своем родном селе, выкопав под старым орехом в поле, где много лет тому назад пас родительских коров, ямку, в которую и поместил старенький сейфик, подобранный когда-то родителем на школьном дворе в ворохе металлолома, обвернутый в кусок рубероида. Обновление архива происходило не реже его наездов к родителям за продуктами. А иногда чаще, если возникала такая необходимость…
Всю ночь он размышлял над услышанным, пытаясь выстроить из этих слов-кирпичиков что-то для себя определенное. И долго не мог справиться с этой задачей. Он догадывался, что схема приобретения недвижимости с доверенностью на родственника, есть выход и для него самого. Но как именно все осуществлять он еще точно не знал.
Еще его одно дело свело его с нотариусом Ямкиным. Когда Борис стал задавать ему «нужные» вопросы, о том, «почему нотариус удостоверивал договор купли-продажи автомобиля еще до того момента, как продающая сторона получила от покупателей необходимую сумму, в связи с чем одна из сторон оказалась и без автомобиля и без денег», услышал в ответ не только полный расклад о уже не очень его интересовавшем деле, но и такое долгожданное «предложение