он намеревается покинуть это место. Затем его волнение улеглось, и еще через минуту он спросил:
– Вы это знаете один?
– Стал бы я организовывать эту массовку! Конечно! Неужели это вам не было понятно с самого начала?
– Ничего я не знал…
– Знали! Иначе бы не пришли сюда! Вы же интересовались и вам сообщили, что мой день рождения будет только в следующем году. Тем не менее, вы согласились на встречу…
– Хватит! Что вы хотите?
– Вы хотели спросить не «что», а «сколько», я не ошибаюсь?
– Ах, ты!..
– Бросьте, Игорь Владимирович! Лучше о себе подумайте!
– Хорошо… Сколько?
– Пятьдесят.
– У меня нет столько денег!
– Тогда часть можно заменить услугой. Я слышал, у вас родственник в.
Генеральной работает…
– Что вы еще придумали!?
– Ничего страшного, не переживайте! Я был бы очень рад изменить место службы, причем минуя городской уровень.
– А не много ли вы хотите?
– Нет! Это в самый раз! И, тем более, я не тороплю вас с ответом. Одной недели, я надеюсь, вам хватит?
– Да…
– Вот и здорово! Я буду ждать вашего звонка!
– А с документом…
– Не волнуйтесь, Игорь Владимирович. Заявление находится в надежном месте и будет вам возращено сразу же!
– Это когда?
– С моей новой должностью и десятью тысячами. Все очень просто!
Со стороны могло показаться, что эти два человека, мирно беседующие под сенью величественного дуба, если и не родственники, то в самом меньшем случае, большие друзья. Они во время разговора обнимались, хлопали друг дружку по разным частям тела, нежно шептали какие-то слова на самое ушко и так далее. Никто бы, будь он сем пядей во лбу в области разведки или психологии человеческих отношений, ни за что бы не догадался об истинном содержании того разговора.
В этот вечер Игорь Владимирович попал домой в состоянии жуткого опьянения, с помощью двух выстоявших товарищей по застолью. За картиной его выгрузки и препровождении домой из окна своего автомобиля с улыбкой наблюдал почти трезвый Борис…
Обозначенная в их разговоре неделя давно прошла. Несколько раз Тараторкин самолично встречался с Тищенко и умолял его отдать документ до того момента, пока им будут соблюдены все условия их договоренности. Деньги он, конечно, отдал сразу. Но заминка вышла с продвижением наверх. Игорь Владимирович клятвенно заверял, что все обязательно устроится. Но гарантий не давал. Это обстоятельство пока и было причиной их частых в последнее время встреч и бесед на одну и ту же тему.
Ждать становилось тяжело и невыносимо. Время останавливалось и не желало двигать стрелками часов. По этой же причине на работе дела шли из рук вон плохо. Участились вызовы на ковер к прокурору. Там, в кабинете наверху, стоя на красной ковровой дорожке перед своим начальником, Борис презрительно улыбался на очередные подстегивания, зримо представляя,