что найти жену такому, как он, почти невозможно. Ему нечего предложить любой женщине, не говоря уже о наследнице.
Он едва не рассмеялся вслух. Да, отец желает ему добра. Всегда желал. Дал ему свое имя, вырастил сам, ибо мать умерла при родах, как и законная жена. Отец женился поздно. Все не было времени. Восемнадцать лет хранил он мир для короля здесь, в приграничных областях, между Англией и Уэльсом. Рис был плодом страсти молодого Годвина к матери мальчика.
– Укради невесту, парень, – прошептал отец.
– Что?!
Нет, он наверняка ослышался! Не может быть!
Молодой человек вопросительно взглянул на родителя. Тот ухмыльнулся.
– Найди девушку с большим приданым, укради ее и лиши невинности, – повторил он. – Семье придется согласиться на брак. Я знаю, как вредит тебе незаконное рождение. Прости меня, сынок.
– Но такой поступок бесчестен, – пробормотал Рис.
– Не будь дураком, парень. Ты не можешь позволить себе быть благородным в подобных вещах. Тебе нужна жена, и единственный способ добыть ее – похищение. Это старинный обычай, и тут нет ничего постыдного.
Сын грустно рассмеялся и кивнул.
– Должно быть, у меня нет иного выхода, если я хочу иметь законных сыновей, – тихо сказал он.
Снова блеснули зубы на обтянутом кожей черепе. Годвин с трудом поднял руку.
– Возьми меня за руку, Мэри. И клянись именем Фицхью, что будешь слушаться брата, пока не выйдешь замуж, и не навлечешь позор на наше имя.
Малышка сжала холодные исхудалые пальцы.
– Обещаю, отец, – серьезно выговорила она. – И никогда не прогоню Риса из Эверли, что бы ни приказал мой муж. Он всегда будет здесь управляющим. Клянусь именем Пресвятой Девы.
– Хорошо. А теперь поцелуй меня на прощание, дочь моя, и оставь умирать, ибо я не доживу до заката.
Мэри наклонилась и поцеловала тонкие ледяные губы.
– С Богом, господин мой. Я всегда буду молиться Пресвятой Марии и Господу нашему за твою добрую душу.
Она почтительно присела и покинула комнату.
– Святой отец! Исповедуй меня, причасти и отпусти грехи. А потом оставь наедине с сыном, – приказал Годвин.
Священник без возражения сделал, как было велено. Рис все это время простоял на коленях, склонив темную голову. Закончив, священник попрощался с господином и оставил обитель смерти.
– Сядь рядом со мной, – попросил хозяин Эверли. – Твое присутствие успокаивает меня.
Рис принес стул и сел у постели.
– Я женился бы на твоей матери, но она умерла, когда рожала тебя. Ее семья была ничуть не хуже моей.
– Я не жалуюсь, – заверил Рис.
– Это ты должен был унаследовать Эверли, – прошептал Годвин с сожалением.
– Да, но судьба распорядилась иначе. Ты был мне хорошим отцом. И у меня нет на тебя обиды.
– Я не могу ничего оставить тебе, потому что все мое серебро предназначено в приданое Мэри. Наши земли не так велики, чтобы я мог много откладывать, – вздохнул умирающий.
– В таком случае мне и впрямь нужно поскорее похитить