поразила даже Горауин. Очевидно, зелье оказалось более крепким, чем она предполагала. Наконец, придя в себя, она тихо прошептала:
– О, господин мой, я прошу твоей милости.
– И я дам тебе все, что ни попросишь, милая, ибо ты на славу ублажила меня этой ночью. Чего ты хочешь от меня?
– Хочу, чтобы ты нашел мужа Аверил. В конце месяца ей исполнится пятнадцать. Ей давно пора идти под венец и стать женой и матерью.
– Я уже подумывал о достойных браках для нее и Майи.
– Майя – твоя законная дочь, но она моложе Аверил, милорд. Ей будет легче найти супруга, но она не должна выйти замуж прежде старшей сестры. Если бы ты с самого начала воспитывал их по-разному, тогда дело другое. Но они росли вместе, и ты относился одинаково к законным и незаконным детям, как заботливый и любящий отец.
– Да, милая, вижу, ты права. Немало времени уйдет на то, чтобы найти достойную пару для Майи, а ведь Аверил не становится моложе.
– Да, господин. Она самая красивая из твоих дочерей. Воспользуйся этим, чтобы дать ей хорошего мужа, и тогда Майя заключит еще более выгодный брак, чем ты надеялся, поскольку она – законная дочь. Думаю, что и Джуния получит такие возможности.
– Умная девушка, – снова повторил он. – Но кто возьмет в жены Аверил?
– Ты сказал, что последуешь примеру нашего принца и поищешь зятьев среди приграничных лордов. Это может пригодиться, когда Бринн станет достаточно взрослым, чтобы искать жену. Я знаю, что принц мечтает избавиться от своего сюзерена, английского короля, но сомневаюсь, случится ли это когда-нибудь. А все мы, жители Уэльса, прежде всего должны думать о себе и о наших детях. Что нам за дело до интриг важных людей?
Мирин Пендрагон кивнул.
– Ты рассуждаешь мудро, милая, хотя родилась всего лишь женщиной. Чем больше союзников будет у нашей семьи среди приграничных лордов, тем лучше мы станем жить. Я сделаю все, о чем ты меня просишь, и сначала найду мужа для Аверил, но прежде скажу о своем решении Аргел. Она – моя жена и предана мне так же, как ты.
– Разумеется, ты должен поговорить с Аргел, господин. Она хозяйка этого дома, и я почитаю ее так же, как вас, – сладко пропела Горауин, поднося ему блюдо с цукатами: – Не хотите попробовать еще, господин?
– Обязательно! Клянусь, Горауин, никто, даже Аргел, не ублажает меня, как ты.
Он съел еще три сливы и удовлетворенно вздохнул.
– Я была счастлива с тобой, как ни с кем другим, – честно сказала Горауин.
Он нежно улыбнулся. Скоро вожделение разгорелось в нем с новой силой, и он, уложив ее на постель, принялся ласкать с энергией человека, сбросившего с плеч тридцать лет.
Когда Мирин, насытившийся и утомленный, мирно заснул, Горауин поднялась и убрала цукаты. На блюде осталась всего одна слива, но лучше, чтобы он не заподозрил истинную причину своего сегодняшнего пыла. Она впервые использовала такие средства, чтобы возбудить Мирина, и втайне удивлялась успеху. Но он доволен ею и ее ласками.
Горауин ехидно улыбнулась. Вряд ли ему удастся что-то подобное