какое волнение, какой азарт, какое вдохновение, какое постижение! Какая это радость – быть полностью познанным своим партером, от макушки до самых пят, со всеми потрохами, со всеми ужасами и неисправностями, и все равно любимым, несмотря ни на что. Более того, истинно любящий партер, к твоему бескрайнему изумлению, признает тебя прекрасным и поблагодарит за эту волшебную возможность – любить тебя всего.
Мой следователь слушает меня с нескрываемым интересом.
– Красиво описал, признаюсь.
И спрашивает:
– А ты никогда не думал, что случится, если ты соединишься с настоящим маньяком, серийным убийцей, прекрасным в своем несовершенстве? Он будет методично убивать людей, самым зверским образом, одного за другим, а ты будешь любить его? И будешь делать то же, что и он, самым мерзким и извращенным образом, потому что не сможешь иначе, ведь он – это ты?
Я вздрагиваю от неожиданности. Он попал в точку. Я говорю ему:
– Ты знаешь, в то время и я задумался об этом. Сказать по правде, какая-то часть меня этого опасалась очень сильно – особенно после того, как судьба соединила меня с таким весьма хлопотным персонажем, как Златан. Шутка ли, я стал, собственно, бандитом, мерзавцем – с точки зрения обывателя, хорошего в этом мало. Но была во мне и другая часть, которая с каждым днем росла и крепла – та, которая верила в абсолютную силу любви и любила теперь не одну Машу, но двоих людей на этой планете. Знаешь, любовь, она окрыляет и дает невероятные силы, терпение, веру и возможности.
Он пожимает плечами.
– Какая часть в итоге оказалась права?
– Обе. Вернее даже, ни одна, ни вторая. Но не будем забегать вперед.
Я торжествую, потому что мне вновь удается наблюдать его крайне удивленную физиономию.
Греческий
– Перед нашим отлетом в Афины я уволился со своей работы, а я был редактором в одном научно-популярном журнале. Златан заверил меня, что для него будет счастьем помогать мне материально, – как ты понимаешь, я знал, что он не врет. В аэропорту я беспокоился за наш Объединитель. Вдруг его не пропустят в ручной клади?
Оказалось, зря – проблем не возникло. Просто железка, и все. Даже странно. Прилетев в Грецию, мы первым делом заехали в какой-то притон – там Златан обзавелся пистолетом, ножом и кокаином, а я – новым электрошокером. Не теряя времени, мы приступили к делу: навестили сербского дружка Златана, Горана, такого же мафиози, но, как я понял, повыше рангом. Он жил в большом частном доме, рядом с промзоной, то еще местечко. Собаки, десяток охранников с дикими, усталыми глазами и жвачкой во рту, облупленный желтый фасад, окна с закрытыми даже днем ставнями и красная черепичная крыша – вот что я запомнил. Очень хотелось выспаться как следует и хорошенько поесть. В то же время нужно было действовать как можно быстрее – я ощущал, что чувства Маши притупились, у нее практически не было желаний, какая-то дремота, сон. Где она, любовь моя? Как она там, частичка моего сердца? Как там наш ребенок? Златан, ощущавший