месте, чтобы всех этих людей рядом не было. Просто остаться наедине с самой собой, не отвечать ни на чьи вопросы, ни на чьи едкие комментарии. Заплакать. Проплакать всю ночь. Попробовать представить свою жизнь без Николая Гончарова. Маша нажала на кнопку отключения, сердце гулко ухнуло и заколотилось чаще – на те несколько секунд, что телефон умирал, раскручивая сигнал отключения на темном экране. Прожить остаток вечера, не думая о том, что Николай не звонит, – это стоило того, чтобы отключить телефон.
– Что, пропал? – спросил вдруг Степочка, с сочувствием глядя на Машу. Она вздрогнула и на секунду задержала дыхание, чтобы не расплакаться. – Хочешь, я тебе коктейль куплю?
– Коктейль? Зачем? – опешила Маша. Степка покачал головой, протянул Маше карту, вложил ее в руки со всей возможной аккуратностью, чтобы, не дай бог, не дать кому-то увидеть. Маша посидела несколько секунд, прижимая карту к коленке, а затем аккуратно перевернула – буквально на мгновение – и замерла, стараясь подавить сердцебиение. Хорошо, что она уже была раскрасневшейся от волнения, и можно было все списать на это.
Потому что она была главой мафии.
– Держи свой «Секс на пляже», – усмехнулся Степочка, протягивая Маше высокий бокал с какой-то бело-сливочной жидкостью. Это была Пина колада, но Степочке это было скучно, поэтому он принялся шутить про то, что мирные граждане в их городе что-то стали слишком много пить.
– Такая нынче в нашем городе политическая обстановка, – пробормотала Маша, пытаясь взять себя в руки. Не так уж и часто ей удавалось поиграть «мафией», и это было волнительно и отвлекало – здорово отвлекало от всего остального.
– Каждый народ заслуживает своего правителя, – усмехнулась Сонечка и посмотрела пристально на Машу. – Ты мафия, Кошкина?
– Я – нет, – покачала головой она. – Я просто горожанка с разбитым сердцем, к тому же пьющая. – И она демонстративно отпила из бокала чуть ли не половину. Сонечка отвернулась и принялась задавать тот же самый вопрос Степе, Ромке и другим ребятам за столом. Маша наблюдала за реакциями, пытаясь вычислить, кто кого уже заподозрил и в чем и насколько их подозрения не беспочвенные.
Игра в «Мафию» всегда больше объединяла тех, кому предстояло врать и укрываться. На некоторое время люди, объединенные красной меткой в их карте, становились ближе друг другу, начинали понимать друг друга с полуслова, защищать друг друга от нападок других. Порой ценой собственной жизни – игровой, конечно.
– Город засыпает, – объявила Сонечка, но на этот раз, даже закрывая глаза, Маша продолжала игру, и, когда пришло время, ее глаза открылись и загорелись опасным блеском. Пришло время убивать.
Они заигрались. Не в первый раз. И, в конце концов, все они уже давно не дети. Кое-кто уже сам женат. К примеру, Сонечка даже успела развестись к своим двадцати трем годам. Так что, если уж у тебя в паспорте стоит штамп о разводе, ты можешь засидеться в кафе до двенадцати с лишним часов. Маша пила «коктейли пряные» и не