и апломбом заявила я.
Конечно, все это была фигня, мое слово против слова шефа и кладовщика, но я знала, что меня просто тупо берут на понт, разводят и запугивают. Да пожалуйста! Только мои деньги отдайте, и развлекайтесь, пожалуйста, а я вам согласна даже подыграть.
– Итак, – думаю, не стоит больше терять время даром, – документы, которые я бесплатно собирала для вас последние два месяца – у меня, – я выдержала мхатовскую паузу, и поскольку, человек напротив меня копил силы для ответного удара, продолжила. – У меня ваша папка, у вас мои деньги. Совершим обмен, или будем искать справедливости у Стражей?
Пусть подумает о том, что мне тоже есть что сказать блюстителям закона, пока он будет лгать им в глаза и заниматься клеветничеством.
– А ты не думаешь, что в офисе полно копий, сканов и дубликатов? – попробовал рыпнуться Михаил Юрьевич, и я заподозрила, что дело тут не только в жадности, и даже не в ней вообще, а в принципе. Уступить мне он не мог ну никак. Нда…
И кстати, об этом я не подумала. Уничтожив все, что указывало лично на меня, я совершенно не подумала о том, что собранные мною документы, мною же старательно отсканированные, хранятся в моем компе! И трудов будет только: распечатать сотни этих листов и по новой заверить у нотариуса.
Но терять мне было нечего, кроме моей зарплаты, и, напустив на себя загадочный вид, со всей возможной иронией, я произнесла нараспев:
– Бедный Михаил Юрьевич, какой же вы наивный… Неужели вы полагаете, что я так плохо подготовилась к нашей встрече? Что, по-вашему, я делала вчера в офисе? Правильно, чистила компьютер, – ага, имею право врать: я обиженная сторона.
Судя по вытянувшемуся лицу, шеф об этом не подумал, и в мой компьютер точно не заглядывал. А если бы и заглянул, то не сразу нашел бы искомые документы, ох не сразу. В моих папках только я ориентировалась безошибочно, но их количество и градация сбили бы с толку любого непосвященного человека.
– Пятьдесят тысяч? – проговорил шеф с каким-то непередаваемым выражением ненависти на гладко выбритом лице.
– Я пошутила, – не моргнув глазом, ответила я. – Я вас прощаю, и жду только свою честно заработанную зарплату за вычетом аванса. Одиннадцать тысяч.
– Ох, Сорокина… – мужчина глядел вдаль поверх моей головы, словно читал мое будущее в дымке над горизонтом, и увиденное его удручало.
– Итак? – поторопила я его.
Шеф громко вздохнул и мрачно посмотрел на меня.
– Допрыгаешься ты, Сорокина, – проговорил он тоном первоклассного мага-предсказателя, учителя самого Глобы, – отольются тебе мои слезы.
И это говорит мне извращенец, третировавший меня на протяжении года лишь за желание сохранить свое достоинство и честь?!
Я молча ждала. Ждала, когда же он, наконец, поступит благородно и справедливо, пусть и под нажимом, не без моего старания. Все в этой жизни приходится делать самой, и даже таким вот не совсем честным способом выцарапывать свою заработную плату.
– Я отдам вам папку, в целости