коридору до конца и налево, – добавила она, жестом нарисовав в воздухе зигзаг.
Комната оказалась угловой, и в ней пахло плесенью. Двуспальная кровать была аккуратно застелена потертым клетчатым пледом, и на него с восторженным возгласом Гарри высыпал содержимое кейса.
– Теперь я понимаю, что означает выражение «куча денег»! – смеясь, крикнул он.
– У меня такое чувство, – произнес Пак, не отрывая раскосых глаз от денег. – Как будто я вижу сон…
– Сейчас не время для лирики, – сказал я. – Не сомневаюсь, по нашему следу уже пущена свора китайских ищеек. Надо быстрей делить деньги и расходиться…
– Представляю себе, – хмыкнул Пак, – какой сейчас у них там поднялся переполох!
– А под китайскими ищейками ты кого имел в виду, – захохотал Гарри, – пекинесов, что ли?! Пекинесы – единственная известная мне порода китайских собак!
Но его смех прозвучал как-то невесело. И, ничего ему на это не ответив, я присел на край кровати и отсчитал долю Пака.
– Твои пятьсот тысяч, – сказал я, отодвигая ее от общей кучи.
– Черт! – воскликнул он. – Куда мне все это положить?!
– При гостинице, – предположил я, – я видел заправку, там обычно продают не только бензин, но и товары в дорогу. Думаю, тебе надо туда сходить и купить всем нам что-нибудь подходящее. Сумки или что-нибудь подобное…
– Мне ничего не надо, – сказал Гарри. – У меня уже есть рюкзак…
Пак кивнул и исчез за дверью, а я принялся делить оставшиеся два миллиона.
– В холодильнике мышка повесилась, – разочарованно пробормотал Гарри, открыв нараспашку дверцу старенького холодильника. – Даже такую удачу отметить нечем!
Я оторвал свой взгляд от денег и посмотрел на него. И в этот миг сидящий на корточках и освещенный льющимся из холодильника белым светом Гарри напомнил мне что-то… Как если бы где-то и когда-то это уже было со мной. Я не помнил деталей, но суть происходящего была точно такой же, как и сейчас. Кто-то когда-то сидел передо мной на корточках точно так, как сейчас сидит Гарри. Но что было потом? Что последовало за этим? Я почувствовал, что еще немного, и смогу заглянуть в будущее. Откуда-то из глубины моего внутреннего пространства в виде мрачного предчувствия всплыл ответ.
– Рано еще отмечать, – сказал я, сглатывая подкативший к горлу горький комок. – Отметим в самолете над Москвой…
– Да я хочу чисто символически отметить, – произнес он, – черт его знает, когда мы еще увидимся, и увидимся ли…
В его голосе я расслышал предчувствие приближающейся беды.
– Увидимся, Гарри, не сомневайся, – пытаясь придать своему голосу как можно больше оптимизма и, отодвигая в сторону деньги, я торжественно объявил: – Твой миллион, Гарри! Получи и распишись!
– Ого! Теперь я официальный миллионер! – глядя на деньги, воскликнул он, но в его голосе не было веселья. – Жаль