звезд, на пустынном дворе дремали безмолвные заснеженные легковушки. Слепые окна соседних домов, таращились черными прямоугольниками. Я вдруг почувствовала, как к горлу подступает горький комок и наворачиваются слезы.
Звон окна заставил меня подскочить и удариться о тонкие металлические прутья ограждения. Широко открытыми глазами меня рассматривала заспанная всклокоченная девчушка.
– Ты кто? – услышала я через двойное стекло тонкий детский голосок.
– Добрая фея! – я скривила обветренные губы в болезненной улыбке. – Открой мне, пожалуйста!
– Хорошо, – кивнула она. И я буквально прочитала по губам, как деточка завопила: – Па-а-па!
Его усадьба с огромным садом, заваленным по зиме снегом, давно превратилась в обитель печали и грусти. С тех пор, когда здесь появилась на свет его маленькая девочка. Такое случается, иногда в семье Высших рождаются дети с несильными энергетическими потоками. Но его дочь, в свою очередь, подарила древнему роду ребенка, меняющего окраску. Милая крошка теряла свой цвет, превращаясь в энергетического вампира. Какая превратность судьбы, однако.
Владимир сидел в глубоком кресле у зажженного камина, дарившего тепло и спокойствие, и следил за сладко спящей внучкой. Сегодня ей было лучше. Ее глазки снова блестели небесной синевой, а куклы взмывали к потолку по мановению маленькой пухлой ручки. Девочка смеялась, и он горько улыбался вместе с ней.
Единственный посвященный в семейную тайну доктор, горбун дядя Ваня, приезжал под покровом ночи. Последнее время его посещения становились все короче, а улыбка на лице все искусственнее – таблетки перестали помогать, и маленький светловолосый ангел превращался в чертенка.
«Эй, может помочь ожерелье из кристаллов», – предположил дядя Ваня несколько месяцев назад и в полном молчании накарябал на клочке бумаги адрес подпольной лаборатории. Возможна ли столь жестокая шутка рока? То, что должно было спасти его внучку, едва не стоило жизни самому Владимиру. Никогда он не забудет вечера, когда пришел в квартиру Марии Комаровой, чтобы забрать кристаллы. Никогда он не простит ей наглой лжи, брошенной в лицо. Сейчас, когда она снова появилась на горизонте, он уж не упустит девчонку и вернет себе кристаллы.
В комнату постучались, Владимир вздрогнул, выныривая из омута мрачных, темных мыслей. На пороге с маленьким черным чемоданчиком стоял доктор. Дядя Ваня представлял собой фигуру известную и одиозную. К скрюченному горбатому коротышке с огромными ушами и злыми острыми глазками рано или поздно приходил на поклон весь Истинный город. Сегодня доктор отчего-то задержался и прибыл только к середине ночи.
– Ну, как тут наша девочка? – громко спросил он вместо приветствия, растягивая тонкие губы в широкой страшной улыбке, и проковылял к детской кроватке.
Владимир встал, тяжело опираясь на подлокотники кресла. Девчушка, разбуженная в столь поздний час, недовольно сморщилась. Ее заспанные глазки черничного цвета настоящих инфернов наполнились слезами, готовыми в два потока политься по восковым щекам.
– Ну,