На той, которую она положила на кухонный стол, красовалась надпись: «Натуралисты Ньюфорда. Повторяя природу». Лили открыла книгу на биографии первого художника и подчеркнула пальцем имя. Тетушка прочитала его, беззвучно шевеля губами, затем перевела взгляд на черно-белый снимок Джонсона, который предварял биографию.
– Я его видела раз или два, – наконец вспомнила она. – Все бродил по лесам со старым ранцем за спиной. Но это было очень давно.
– Надо думать.
Тетушка прочитала еще пару строк.
– Так он известный художник?
– Еще бы. Он перерисовал все здешние холмы, а его картины висят в галереях по всему миру.
– Подумать только. И ты считаешь, это его ящик?
Лили кивнула.
– Что ж, тогда лучше вернуть его хозяину.
– Не получится, – покачала головой Лили. – Он умер. По крайней мере, так говорят. Как-то раз они с Фрэнком Спейном ушли рисовать в холмы, и больше о них никто не слышал.
Лили принялась листать страницы, пока не добралась до небольшого раздела, посвященного Спейну. Джонсон выделялся среди «натуралистов», как луна среди звезд; его живая, энергичная манера узнавалась с первого взгляда абсолютно всеми – даже теми, кто не слышал его имени. Спейн же входил в группу молодых художников, которых Джонсон и его компания взяли под крыло. Он был не так известен, но уже успел показать себя талантливым живописцем – незадолго до того, как они с Джонсоном отправились в свое последнее роковое путешествие.
Обо всем этом Лили прочитала в книге, которую почти выучила наизусть. Она получила ее в подарок от Харлин Уэлч несколько лет назад. С тех пор Лили мечтала стать такой, как «натуралисты» – особенно Джонсон. Необязательно в стиле письма. Нет, ей хотелось научиться тоже привносить в живопись собственный взгляд. Пропустить через себя целый мир своих любимых холмов и лесов – и запечатлеть их так, чтобы другие увидели их ее глазами, поняли ее любовь к ним и захотели бы защитить их, как защищала она.
– Это было двадцать лет назад, – добавила Лили. – Тела до сих пор не нашли.
Двадцать лет. С ума сойти. И все это время ящик пролежал в лесу.
– Никогда не думала, что рисование может быть таким опасным, – заметила тетушка.
– Все может быть опасным, – откликнулась Лили. – Так говорит Бо.
Тетушка кивнула и, перегнувшись через стол, развернула к себе книгу.
– И ты хочешь оставить ящик себе?
– Пожалуй.
– Но у этого Джонсона должны быть наследники. Разве нам не стоит с ними связаться?
Лили покачала головой.
– Джонсон был сиротой, как и я. Так что мы можем только сдать ящик в музей, где его задвинут в какой-нибудь пыльный шкаф.
– Даже рисунки?
– Ну, их, наверное, нет. Но ящик на экспонат точно не тянет…
Лили сгорала от желания испробовать найденные краски и кисточки. У нее никогда не было денег ни на то, ни на другое.
– Что ж, – сказала тетушка. – Полагаю, раз ты его нашла,