музыка. Удивлённые Людмилка и Тим прислушались.
– Что это такое слышится? – спросила Людмилка у Марфуши.
– А вы вслушайтесь хорошенько, – сказала Марфуша. – Это же Ромашки поют.
Они прислушались. Да, да, да! Ромашки пели!
Наступает утро в срок.
Дует лёгкий ветерок.
Темноту сдувает прочь,
Хочет солнышку помочь.
Тихо. Тихо. И светло.
Рассветает… Рассвело!
Здравствуй, утро золотое,
Ясным светом налитое,
Здравствуй, листик и сучок,
Здравствуй, мушка и жучок,
Здравствуй, кустик, здравствуй, пень.
С добрым утром, Новый День!
У Тима и Людмилки от всего этого чуть не закружилась голова.
– Интересно, как Ронни с Касей тут очутились? – вслух подумал Тим.
– Но мы же знаем волшебные стихи, ты что, забыл? – тут же отозвался Ронни.
Ах да. Ведь они и сами именно поэтому оказались здесь.
– Ты чего меня звал, Ронни? – поинтересовалась Марфуша.
И Ронни с Касей, перебивая друг друга, стали говорить, что они видели, как в Сказку вслед за ребятами проскользнула змея. Они всё обыскали, а змея где-то спряталась, и кто её знает, кто она такая. Может быть, злая, может быть, ядовитая.
– Да-а-а, – задумалась Марфуша. – Кто знает, может, придётся звать Охотника. Он-то уж разберётся. Но вы погодите. Не очень-то пугайтесь, да и народ не пугайте, не сейте панику. Вон, глядите, шагают муравьи, они делом заняты, молчите, не сбивайте их с панталыку.
На одной из дорожек Людмилка и Тим и правда увидели Муравьёв. Они были не совсем такие, как привычные муравьи в лесу, а крупнее ростом. Что ли, может быть, с воробья? Они двигались, выстроившись в колонну. За плечами у каждого было по мешку. Чем ближе они подходили, тем слышнее становились звуки муравьиного марша:
Мы по дорожке
Шагаем строем,
Мы под берёзой
Свой дом построим.
Несём мы дружно
Мешки хвоинок,
Сучков и щепок,
Мхов и травинок.
Трудиться станем
С утра до ночи,
И дом наш будет
Как крепость прочен.
Дом муравьиный
Зовёт в дорогу.
Шагайте в ногу!
Шагайте в ногу!
Муравьиный строй прошагал мимо, ни на кого не обратив внимания.
– Даже не поздоровались, – фыркнула Кася. – Невежи и зануды.
– Труженики, – улыбнулась Марфуша.
Она хотела ещё что-то добавить, но тут откуда-то долетели странные писклявые звуки:
– Ой-ой-ой-ой!
И из-за ромашковой клумбы выскочила Мышка-полёвка.
– Ой-ой-ой-ой, – продолжала она пищать так, что у Людмилки заложило уши.
– Ты чего это распищалась? – строго спросила Кася.
– Беда, беда, – причитала Мышка. – Зяблик-птенчик из гнезда выпал! Папа-Зяблик в ужасе. Мама-Зяблик в отчаянии. Птенчик совсем маленький! Он погибнет!
– Змея! –