с нарушениями цензурных запретов. С введением карательной цензуры ответственность была возложена прежде всего на автора – то есть на создателя произведения – и далее на издателей, редакторов, продавцов, содержателей публичных библиотек и театров – то есть субъектов, способствующих распространению вредных идей;
2) необходимость законодательного закрепления правовых норм, четко определяющих круг нарушений, поскольку в случае судебного разбирательства именно на эти нормы должны были опираться стороны, участвующие в процессе, судьи и присяжные заседатели. Однако в нормы, устанавливающие ответственность за преступления и проступки печати, намеренно включалось довольно широкое правовое содержание, что позволяло по-разному применять их в зависимости от господствующих «видов правительства».
В целом политика власти по отношению к печати в данном случае носила противоречивый характер. От предварительной цензуры освобождались только столичные периодические издания и книги большого объема, то есть большого количества изданий цензурная реформа 1860-х годов не коснулась.
Кроме того, власть не хотела выпускать из своих рук рычаги управления печатью. Эта проблема решалась двумя путями. Во-первых, издавалось большое количество циркуляров, распоряжений, секретных инструкций, которые вводили дополнительные запреты, продиктованные политической конъюнктурой. Во-вторых, вместо применения заложенного во Временных правилах потенциала судебной ответственности использовалась система административных предостережений, приостановок и запретов изданий, а также различные меры экономического характера: введение большого денежного залога для неподцензурной печати, наложение запрета на печатание частных объявлений и рекламы для неугодных печатных органов, субсидирование проправительственных изданий.
«При системе административного произвола печать лишена была четко установленных законом границ своей деятельности», – делает вывод Р. И. Бурлакова150. К такому же выводу приходит и Т. Л. Полусмак: «Фактически русской печати не было дано право жить по закону. Никогда цензурные уставы не оставались буквой закона, так как со дня их введения в действие они дополнялись всякого рода инструкциями и циркулярами, нередко нарушающими и даже отменяющими основной цензурный закон»151.
Непоследовательность политики по отношению к цензуре приводила к тому, что на протяжении XVIII–XIX веков «периоды усиленного политического контроля и цензурного террора сменялись периодами временного ослабления цензурных тисков»152, цензурные реформы сменялись контрреформами, введение судебной ответственности с возможностью оправдательных приговоров порождало косвенные способы давления на прессу.
В то же время нельзя отрицать, что в рамках цензурного законодательства были выработаны разнообразные виды и формы осуществления цензуры, нацеленные на охрану основ государства, его институтов, ограничение