существования… Всех вам благ и счастья. Ваш Муса».
Нет, мы никогда не забудем о нашей дружбе…
Однако я отвлёкся. Мы с Мовсуром колесили по городу. Вот ещё одно памятное место: кладбище – не кладбище, но я нигде не видел столько надгробных камней, собранных в одну огромную кучу. Сами камни с высеченной арабской вязью я узнал сразу: по традиции мусульман такие надгробные плиты стоят и на наших татарских и башкирских кладбищах на моей родине. Но эти плиты, как нам рассказали, собраны и привезены сюда не с кладбищ. После выселения чеченцев сталинские вандалы разрушили их родовые кладбища, надгробные плиты использовали для строительства фундаментов животноводческих ферм и в качестве бордюрного камня на улицах Грозног
Из груды надгробных камней вздымается пронизанная страшной энергетикой, рука, сжимающая кинжал*. Все вместе образует легко читаемый знак, но диссонирующая стилистика какого-то слишком искусственного новодела делает неестественным и сам символ. Оставляя в стороне уместность подобного призыва к возмездию, нельзя не сказать, что никакой призыв не может нести в себе принуждения, – в общей же композиции памятника почти физически ощущается насилие над чувствами зрителя. Спрашиваю мнение Мовсура, бывший министр соглашается со мной, и он не одобряет такой символ.
Площадь создана во времена Джохара Дудаева и посвящена памяти сталинской депортации чеченского народа 1944 года…
То была ещё одна большая несправедливая ложь, которой, увы, так много в истории нашей страны советского периода. Никакого массового предательства со стороны чеченцев не было. Отдельные проявления национализма, единичные факты предательства возможны у каждой нации: в семье не без урода. А вот факты массового героизма чеченцев в Великой Отечественной войне, хоть и скрывались от народа, но все равно стали известны. Например, героическая оборона Брестской крепости обеспечивалась, в том числе, чеченскими воинами. Их было там около трехсот. Чеченец – воин. Он умеет воевать. Увы, мы это знаем.
Но обвинить весь народ и подвергнуть его унизительной массовой депортации в Казахстанские степи, то есть обречь целый народ на уничтожение – это ли не прямое оскорбление нации, которое не так просто забыть чеченцам… Кстати, мой друг Муса родился в Казахстане. Отец и мать работали на шахтах «Актюбинскуголь».
И ещё одна памятная деталь. Мовсур показал место, где был погребён первый президент Грузии Звияд Гамсахурдиа. Первым президентам всегда несладко приходится. Печальный конец Гамсахурдиа, Дудаева, непростая судьба Горбачёва… Может, это объединило и сдружило Джохара и Звияда?
Хотя, казалось бы, для чеченцев после депортации по приказу другого грузинского вождя всякая дружба представителей этих двух народов вообще невозможна… В прошлом году сын Звияда вывез останки своего отца и перезахоронил на грузинской земле…
Что еще можно сказать о нашем коротком знакомстве с городом? На улицах много