имя и звался теперь А-хо, – в соответствии с древней лисьей традицией имя лиса должно в зеркальном отражении повторять имя его подруги. Оба были так молоды, что жизнь представлялась им сплошной чередой занимательных открытий. Они поведали друг другу, что происходят из хороших семей: выяснилось, что родители у обоих были достойными лисами, неглупыми и здравомыслящими, но, разумеется, им не хватало той ясности ума, глубины суждений и широты взглядов, которыми столь щедро была наделена молодая чета.
– Конечно, для своего времени они вполне годились, – великодушно заметил А-хо. – Да только время их давно ушло. Мир сейчас совсем не тот, что несколько зим назад. Взять хотя бы охоту…
Они лежали в норе, тесно прижавшись друг к другу, и делились своими наблюдениями и соображениями – каждый наконец-то нашел собеседника себе под стать. Порой О-ха принималась облизывать нос лиса, а он клал голову на ее хрупкое плечо, зарываясь в мягкий пушистый мех. Оба были счастливы и вполне довольны обществом друг друга.
– Тебе нравится, как пахнут сосновые иголки? – спрашивала О-ха.
– Сосновые иголки? Еще бы! Дивный запах. Никогда не упускаю случая их понюхать. Да и смола тоже отлично пахнет.
– Да, да, ты прав, смола тоже…
И оба в который раз принимались удивляться, что их вкусы и пристрастия так замечательно сходятся. Как здорово, что они нашли друг друга, как здорово, что оба любят запах сосновых иголок… особенно весной.
– Лучшего времени, чтобы всласть подышать сосной, не найдешь, это уж точно.
Была ли еще на свете пара лис, которые так подходили друг другу? Существовало ли столь неколебимое единство мнений? Нет, в столь юном возрасте нечасто встретишь подобную мудрость, наблюдательность и трезвый расчет, а ведь они оба к тому же полны жажды новых знаний. Конечно, их встреча – это настоящее чудо. В этом молодые супруги тоже были вполне согласны.
– Только перед другими хвалиться ни к чему, – предусмотрительно заявил А-хо.
Осень оказалась для молодой пары восхитительным временем. В чистом, прозрачном воздухе все запахи ощущались особенно остро, и охота неизменно приносила удачу. Лисы почти не разлучались. Но вот в травах задул Завывай, принося с собой холод, и им пришлось чаще покидать нору поодиночке.
Зима перевалила за середину. Ни единого дуновения не ощущалось в жгучем морозном воздухе.
Уже несколько дней А-хо не отходил от подруги ни на шаг, и возбуждение его все возрастало – об этом говорил хвост, который лис держал высоко, словно пушистый вымпел. О-ха прекрасно понимала, что с ним творится, но иногда раздражалась – уж слишком настойчиво он прижимался к ней, не давая двинуть лапой. Он не сводил с нее блестящих беспокойных глаз. Такое неотвязное внимание, даже со стороны самого красивого и умного лиса на свете, ей порядком поднадоело. Впервые между ними возникла натянутость, – казалось, им тесно вдвоем в норе. В О-ха тоже просыпалось желание, но нетерпеливый А-хо опережал события, и как-то раз, когда