в своих мыслях. Рано или поздно, когда вспыхнет и разгорится женская зависть, женская ревность… Да, это неизбежно. Но, похоже, дружба продлится достаточно долго. А две сильные личности, да еще с поддержкой Хадидже, на многое способны. Хадидже по-женски мудра, хоть и лишена ядовитой злобы, без которой не забраться на вершину, которая удерживает тебя на плаву, заставляя показывать зубы там, где тонут слабые. Но если задачей Хадидже будет лишь поддержать молодых и ярких…
Да, партия намечается интересная.
Валиде улыбнулась своим мыслям и вновь предалась созерцанию маленького тесного дворика.
В конце концов, там действительно имелись и другие кандидатки на роль валиде. А долг мудрой правительницы гарема – поддерживать всех, давая каждому цветку созреть в свой срок.
Глава 4
Выбор шахзаде
– И что же нам теперь делать? – испуганно спросила Хадидже.
– Бежать, – решительно ответила Башар.
Махпейкер поддержала ее энергичным кивком, отчего замысловатая прическа, сооруженная с таким трудом, угрожающе качнулась и немного сползла набок.
Девочки бросились по коридору, стараясь не шуметь и попутно хоть как-то разобраться: куда, собственно, бежать-то?
А ведь всего несколько часов назад идея казалась не просто хорошей, а чертовски притягательной: стянуть одежду у молодого евнуха и побродить по окрестностям гарема. «Евнухом» быть вызвалась Башар. Махпейкер, подумав, возражать не стала. Зато потребовала соорудить себе прическу, какую в свое время носила Михримах-султан и с какой ее запечатлел на портрете неведомый, но явно высокоодаренный художник. Махпейкер почему-то казалось, что ей пойдет.
Пошло, вопросов по этому поводу ни у кого не возникло. Вот только для того, чтобы сие монументальное сооружение оставалось на месте, приходилось все время держать голову идеально прямо, так что вскорости шея начала немилосердно ныть. Хадидже, помогавшая при укладке, старалась изо всех сил, но толком закрепить прическу так и не удалось.
На цыпочках девочки выбрались из своей спальни и пугливо огляделись по сторонам.
Гарем спал, как и весь Истанбул. Где-то вдали лениво перегавкивались собаки и пьяный голос выводил какую-то народную песенку: слов было не разобрать, но, похоже, ночной гуляка помнил лишь одну строчку и ее-то бесконечно тянул. Звон цикад забивал ночной воздух, дотягиваясь, казалось, до самых звезд, приветливо мерцавших в ночном небе.
– Мне страшно, – шепотом пожаловалась Хадидже.
Махпейкер тоже было страшно, но показывать это старшей подруге она не собиралась. Вместо этого она бесшабашно махнула рукой, и девушки направились к выходу из гаремных покоев.
– Мы всего-то собираемся погулять по саду, – уверенным тоном сообщила Башар. – Зачем же ночным цветам распускаться, если никто не может на них посмотреть?
– По саду, предназначенному для икбал и султанских жен! – в который раз напомнила Хадидже.
– Ты всегда можешь повернуть назад, – раздраженно отмахнулась