и ладно, – весело сказал папка-пограничник. – Стало быть, этот молодой человек приятной наружности твой новый кавалер?
– Я не кавалер, – смущенно сказал Петя.
– Он вице-президент, – сказал Петр Васильевич. – Вы с ним не шутите!
– Еще того лучше, – ответил пограничник. – Мы любим вице-президентов.
У Галиного папки было приветливое лицо с синими глазами, с крупным обветренным, волевым ртом, с мелкими бисерками пота на носу. Весь он был такой сильный, складный в своих запыленных сапогах, выгоревшей льняной гимнастерке с расстегнутым и отогнутым воротником, аккуратно подшитым свежим белоснежным подворотничком: настоящий командир-пограничник.
Мальчик уже был готов, пользуясь случаем, поговорить со знающим человеком о пограничных делах, о диверсантах, о собаках, но в это время подъехал грузовик.
– Ну, Галина, это за нами. Прощайся со своим кавалером.
– До свиданья, мальчик.
– Куда же вы едете? – спросил Петя, с горечью чувствуя, что сейчас, сию минуту это прелестное знакомство безжалостно прервется и он уже больше никогда не увидит веселую, пеструю девочку.
– В Бессарабию, – радостно сказала девочка, по-видимому не испытывая ни малейшего сожаления, что навсегда расстается с Петей.
Мальчик почувствовал нечто вроде обиды.
– А я думал, ты будешь жить в Одессе. Значит, больше не увидимся?
– Значит, не увидимся.
Она держала Петю за мизинец и раскачивала его руку.
– Ну, дочка, хватит прощаться!
Пограничник посадил девочку рядом с водителем и, подойдя к Петру Васильевичу, представился:
– Старший лейтенант Павлов. Так сказать, здравствуйте и прощайте.
– Очень приятно. Бачей.
– Ну, это я знаю, – улыбаясь одними глазами, сказал Павлов. – Вы у нас в Москве в клубе НКВД в позапрошлом году читали лекцию по истории советского права. Но помните? А я вас сразу узнал. Долго собираетесь пробыть в Одессе?
– Недели две-три. Как позволят дела. У меня здесь арбитраж.
– В Бессарабии у нас побывать не предполагаете?
– Хотелось бы. Это моя заветная мечта. Бессарабия, роскошно выражаясь, – страна моего детства. Бугар Шабо. Аккерман. Будани. – У Петра Васильевича заблестели глаза, когда он произносил эти слова.
– Так милости просим к нам на заставу. Может быть, проведете между делом одну-две беседы на юридические темы с комсоставом. Будем вам очень благодарны. Только не откладывайте.
– А что?
– Знаете, какое сейчас время. Там по стране не слишком ощущается, а у нас на границе заметно. Я и с дочкой на всякий случай хочу повидаться…
– Вы думаете? – после некоторого молчания спросил Петр Васильевич.
– Значит, ждем! – Павлов крепко пожал Петру Васильевичу руку, одним махом прыгнул в грузовик, и машина в облаках особенной, белой и душной черноморской пыли умчала старшего лейтенанта Павлова и его дочку со всеми ее лентами, бусами и венком харьковских