командира протянула Пете согнутый мизинчик и застенчиво подняла на мальчика глаза.
– Ну?
Петя с недоумением смотрел то на командира корабля, то на смуглый мизинчик, не понимая, чего от него хотят.
– Ну? – сказал командир корабля, подталкивая его к девочке. – Не знаешь, что нужно делать?
– Нет, не знаю.
– Чудак человек! Неужели не ясно? Она предлагает мир.
– У них, наверное, в Москве так не мирятся, – сказала девочка.
– А у вас на Украине как мирятся? – с живейшим интересом спросил Петя.
– Смотря где. У нас в Харькове, например, мирятся так.
И девочка тут же показала, как мирятся в Харькове: она зацепила мизинчик за мизинчик, потрясла и расцепила.
– Хочешь?
Петя снисходительно пожал плечами:
– Пожалуйста. – И, став боком, он протянул девочке мизинец, согнутый, как ручка чайной чашки.
Они сцепились мизинцами и смущенно, как это, впрочем, всегда бывает, когда люди мирятся, покачали руками и расцепились.
– Мир? – радостно спросила девочка.
– Мир, – ответил Петя также радостно и посмотрел девочке в глаза.
– Инцидент исчерпан, – сказал командир корабля и, как доброе божество, величественно удалился в штурманскую рубку.
Мальчик и девочка некоторое время стояли, глядя в разные стороны. Они не знали, что им делать друг с другом теперь, когда они были официально в мире.
– Знаешь что? – наконец сказала девочка с таким видом, как будто сделала необыкновенно важное открытие.
– Что?
– Давай будем гулять по самолету.
– А зачем? – резонно спросил солидный Петя.
– А нарочно, – легкомысленно тряхнув всеми своими лентами и бусами, сказала девочка.
– А давай! – вдруг с самым бесшабашным видом сказал Петя, поддаваясь очарованию ее легкости и веселья.
И последний час воздушного путешествия прошел совсем незаметно.
4. У САМОГО ЧЕРНОГО МОРЯ
– Море! – весело сказал командир корабля, показываясь на пороге своей рубки.
– Море! Море! – кричала девочка.
– Черное море, – тихо сказал Петр Васильевич, крепко прижимая к себе сына.
– Где же оно, где? – беспокойно спрашивал мальчик, прижимаясь лицом к окну.
– Да вот же оно. Под нами. Неужели не видишь?
Петя посмотрел, насколько было возможно, вниз и вдруг глубоко под собой увидел кусок цветной географии ческой карты. Он совершенно отчетливо увидел неровную линию, отделявшую бурую сушу от аквамариновой воды.
Длинные синие морщины в несколько рядов тянулись вдоль берега, в точности повторяя его очертания.
– Что это такое? – спросил Петя, все еще ничего не понимая.
– Это море. Это волны Черного моря.
Петя ожидал увидеть Черное море громадным, грозным, если не вполне черным, то, во всяком случае, черноватым, с резким горизонтом. Вместо этого он увидел мелкие береговые подробности – табун зеркально блестевших на солнце лошадей, которых, вероятно, только что выкупали и теперь гнали