появились новые друзья, другие занятия, о которых он почти не рассказывал. Я всё еще радовалась, что стану королевой, и терпеливо ждала прихода короля. За короткими встречами следовали новые ожидания.
О чём он думает? Есть ли у него мечта? – такие мысли приходили мне часто, но я старалась их отогнать. В то время во мне поселилась обида. Она разрасталась, как снежный ком. И я уже не видела красоты возрождающейся природы. Я ушла в себя, но ещё теплилась искорка надежды. Может, мне только кажется, что я ему не нужна? Может, это моя мнительность не даёт радоваться тому, что имею?
Я пригласила Лёньку приехать ко мне в общежитие, чтобы познакомить с подругами по комнате, с незнакомым ему миром моей студенческой жизни.
Хорошо помню, что в тот день зима ещё раз пыталась отвоевать у весны свои права. Было очень холодно. Основательно замёрзшая, стояла я на остановке, глазами выискивая Лёньку среди пассажиров, выходивших из переполненных автобусов. Они сменяли друг друга согласно маршрутному расписанию. Лёньки среди них не было. Три часа ожидания на морозе помогли мне понять, что я не любима. В тот зимний вечер я ещё пыталась оправдать моего короля, каждый раз давая ему время, отсрочку, до прихода следующего автобуса. Тогда он так и не приехал. Причина оказалась банальной: у него не было перчаток.
В последовавшие за этим событием дни я была, как не своя. Мысли мутили рассудок, а сознание почему-то прокручивало одни и те же строки не совсем знакомой мне песни. Теперь, в 2016-ом, я знаю, что это были строки Булата Окуджавы, посвящённые Венгеровой – «Ваше Величество, Женщина».
«О, Ваш приход – как пожарище,
дымно и трудно дышать.
Ну, заходите, пожалуйста,
что ж на пороге стоять.
Кто Вы такая? Откуда Вы?
Ах, я смешной человек.
Просто Вы дверь перепутали,
улицу, город и век».
Умеют писать поэты, умеют любить и поднимать женщину на пьедестал, – думается мне сегодня. Тогда, в конце шестидесятых, эти поэтические строки оказали на меня большое влияние. Я как будто распрямилась, повзрослела, окрепла душой.
С того дня я делала всё, чтобы вычеркнуть имя Лёньки Королёва из памяти. Я уничтожила все фотографии и письма, напоминавшие о нём. Через пару месяцев Леонид Королёв понял, что королева уже не ждёт своего короля, а через полгода осознал, что потерял её.
Года два король был один, как в той песне: «… уж извините, королевой не успел обзавестись». Он предпринимал неоднократные попытки вернуть мою любовь, ходил как тень, просил подруг поговорить со мной, приезжал в загородный пионерский лагерь, где я проходила практику пионервожатой, но я не замечала его: ушла, отстранилась, окаменела, надела на сердце панцирь.
«Но куда б я ни шла, пусть какая ни забота,
По делам, или так – погулять,
Всё мне чудилось, что вот —
за ближайшим поворотом —
Короля повстречаю опять».
Вот, пожалуй, и вся история любви, которую можно записать в несколько строк: встретились, улыбнулись друг другу и разошлись.
Разошлись