как по мне.
– Деликатности в тебе нет, – охотно поделился своими мыслями я. – Тут к настоятелю значимые люди приехали, со статусом, дележ власти в столице для этого отложили в долгий ящик – по крайней, знать, нужде прибыли, раз так, по делу, и не исключено, что тайному. А ты меня прямо посреди двора запросто вот так хватаешь да к отцу Тхритраве волочешь – хотя всем известно, что у него там сейчас князья и половина Благих, – под любопытными взглядами всей братии. Да и паломники вон уже по двору шлендают. А если кто из них соглядатай?
– Чей? – подозрительно покосился на богомольцев Люкава.
– Да хоть чей! Какая разница?
Наделили же боги человека властолюбием, а отсыпать ума запамятовали…
– Большая. Если соглядатаи князей, то для них в этом нет ничего неожиданного.
Вот же! И не поспоришь с дураком…
В апартаментах Тхритравы добавилось предметов меблировки. Это я про кастеляна и хранителя Реликвии, разумеется. Причем у Круврашпури выражение лица почти такое же кислое, как и у князей. Еще бы, покуда вся братия завтракала, ему пустым чайком пришлось пробавляться – есть отчего унынию предаться. Да и месячный пост толстяк очень скверно перенес: исхудал, кожа висит складками, его теперь можно показывать непослушным детишкам и рассказывать, что он маму и папу не слушался, за что те его лишили сладкого. Педагогический эффект будет просто потрясающий.
– Брат Круврашпури, ты что же это, тоже решил разрушить вселенскую гармонию? – с порога обратился к нему я. – Ай-ай-ай, вот уж от кого от кого, а от тебя я такого не ожидал.
– О чем ты, брат Прашнартра? – встрепенулся хранитель Реликвии.
– Ну как же? Когда нарушается от веку заведенный порядок, когда традиции попираются, страдает мировая гармония и приближается конец времен. – Судя по частому морганию всех присутствующих, мой заход не оценили и не поняли. – Это отец-настоятель у нас человек просветленный и почти не нуждается в еде, да брат-кастелян за заботами пищей зачастую пренебрегает, но когда, скажите мне, было такое, чтобы брат Круврашпури за трапезой не воодушевлял братию благочестивой беседой и притчами?
Хранитель – он человек-то, может, не шибко умный, спору нет, но так-то мужик не злой, балагур и весельчак, постоянно во время еды что-то интересное рассказывает, байки там разные или анекдоты, которых знает огромное множество (подозреваю даже, что и придумывает их сам), так что, может, уважуху в монастыре великую и не заработал, а вот всеобщую любовь – пожалуй. Ну, за исключением любви Лисапета, но этот, похоже, вообще никого не любил, кроме себя.
– Ведь и верно, не был я на утренней трапезе, – неподдельно опечалился хранитель Реликвии.
– Утешься, брат мой, это отступление от традиций совершил ты во имя Святого Солнца и всей Великой Дюжины, – мягко произнес Тхритрава.
– Да и слыхал я, что брат Трундналини знает тайный обряд искупительного завтрака, – вмешался я, покуда настоятель чего лишнего не ляпнул.
Князей