к остальным, к жизни. Ему уже лучше. Все кончено.
А сколько длится ощущение свежести от холодной воды на уставшем лице?
Двадцать секунд?
И все сначала: взглядом находит свой бокал, осушает залпом, наливает снова.
Садится на диван. Приваливается к своей спутнице, она дергает его за полу пиджака.
– Эй, ты… Будь со мной поласковее, ты… – предупреждает он ее, – а то я уже хорош…
Ее это вовсе не забавляет, скорее раздражает и напрягает. Он как будто трезвеет.
Наклоняется, кладет руку ей на колено и, снизу вверх заглядывая в глаза, спрашивает:
– А ты знаешь, что однажды умрешь? Знаешь это, радость моя? Что ты тоже сдохнешь?
– Он и впрямь перепил! – возмущается она, силится рассмеяться, потом спохватывается:
– Встань, пожалуйста, мне больно.
За столом замешательство, Мадо бросает вопросительные взгляды на младшенькую, та делает ей знак, чтобы она продолжала пить свой кофе как ни в чем не бывало. Не волнуйся, мама, я тебе потом объясню. Месье Казачок отпускает очередную остроту, которой никто не слышит, провинция начинает волноваться.
– Ладно, – вздыхает Эдит, – мы, пожалуй, пойдем… Бернар, будь добр, позови детей…
– Отличная идея! – не унимается Шарль, – и это все не забудьте погрузить в джип! А, мой чемпион? У тебя ведь теперь прекрасный джип? Я видел… Затемненные стекла и все такое…
– Шарль, прошу тебя, это уже не смешно…
– Со мной всегда не смешно, Эдит, ты же знаешь…
Он встает с дивана и, подойдя к лестнице, кричит:
– Матильда! К ноге!
Потом поворачивается к изумленному жюри:
– Без паники. У нас такая игра…
Неловкое молчание прерывается неистовым тявканьем.
– Что я вам говорил…
Разворачивается, придерживаясь за латунный набалдашник перил, и обращается к виновнице торжества:
– Несносная девчонка, это верно, особенно сейчас, но знаешь что? Это единственная радость, которую ты мне подарила…
– Кончай. Поехали домой, – не выдерживает Лоранс, дай мне ключи от машины. Я не позволю тебе сесть за руль в таком состоянии.
– И это правильно!
Застегивает куртку и роняет голову на грудь:
– Спокойной ночи всем. Я умер.
4
– Как? Что случилось? – сразу спрашивает Мадо.
– Больше я ничего не знаю… – отвечает Клер, оставшаяся помочь.
Отец входит на кухню со стопкой грязных тарелок в руках.
– Что тут еще происходит, в этом сумасшедшем доме? – вздыхает он.
– Наша бывшая соседка умерла…
– Кто на этот раз? Мамаша Вердье?
– Нет. Анук.
Ох, какими тяжелыми вдруг стали тарелки… Поставив их на стол, он присел рядом.
– Когда?
– Мы не знаем…
– Несчастный случай?
– Я же говорю, не знаем! – раздраженно отвечает его жена.
Молчание.
– Ей же было не так много лет…
– Шестьдесят