иностранного суда юридической силы на территории России, что подразумевает, в частности, наличие соответствующего международного договора, вступление решения иностранного суда в законную силу, соблюдение правил исключительной компетенции российских судов. Иными словами, необходимо констатировать отсутствие оснований для отказа в признании(и исполнении) решения иностранного суда на территории Российской Федерации. Едва ли можно полагать, что самого факта вынесения решения судом государства, с которым заключен международный договор, достаточно для наступления процессуальных последствий в виде отказа в принятии тождественного иска (прекращения производства по делу). При этом, по нашему мнению, не требуется признания (и исполнения) решения иностранного суда в рамках отдельной процедуры с учетом универсальности судебной формы защиты прав и законных интересов. Трудно согласиться с тем, что законодатель имел в виду существование иностранного решения по тождественному спору, в отношении которого уже имеется решение российского суда о признании (и приведении в исполнение)[109]. В этом случае суд оказался бы заложником ситуации, не позволяющей ему применить упомянутые нормы права. Кроме того, в ч. 2 ст. 252 АПК РФ указывается на прекращение судом производства по делу при наличии именно «подлежащего признанию», а не «признанного» решения иностранного суда. Такой подход использован в законодательных актах некоторых зарубежных государств. К примеру, суд Грузии не принимает дело к производству, если существует решение суда иностранного государства, которое может быть признано в Грузии[110]. В ст. 9 (3) Закона Швейцарии о международном частном праве 1987 г. сказано: суд прекращает производство, как только ему предъявлено иностранное решение, годное к признанию в Швейцарии[111].
Действующее процессуальное законодательство России умалчивает о том, должен ли суд отказать в принятии искового заявления или прекратить производство по делу, если имеется признанное (и исполненное) на территории России решение суда другого государства по тожественному иску. Представляется, что ответ должен быть положительным. Это следует из системного толкования ряда статей международных договоров России. Например, в ст. 9 (п. «б») Киевского соглашения 1992 г. закреплено: в приведении в исполнение решения может быть отказано в том случае, если имеется признанное решение компетентного суда третьего государства – участника СНГ либо государства, не являющегося членом Содружества, по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тому же основанию[112].
Резюмируя изложенное в настоящем параграфе, надо заметить, что международная подсудность является специальной положительной предпосылкой права на обращение в суд. Положительной она является потому, что отсутствие у суда компетенции по рассмотрению того или иного дела должно исключать возможность возбуждения производства по такому делу. Специальный характер предпосылки обусловлен тем, что