тем как ты рухнул с неба, я именно это и произнесла вслух! Сказала, что хочу, чтобы ты оказался рядом со мной! А у крыс, перед тем как меня подхватило, ляпнула, что хорошо бы попасть к Гофману. Мои желания сбываются! И я знаю почему… Это Кракатук! Это он их исполняет!
– Но самого Гофмана пока что-то не видно, – оглядываясь по сторонам, заметил Алекс.
– Он должен быть где-то рядом, профессиональным чутьем чую, иначе бы нас обоих не забросило на Леденцовый луг, о котором крысенок говорил как о местопребывании нашего подопечного.
– Возможном местопребывании, – уточнил недоверчивый к чудесам командор. – Кстати, а где этот Кракатук? Дай мне его.
– Вот он, бери. Ой, нет!
Орех неожиданно выпрыгнул из моих рук и упал на землю. Вернее сказать, в леденцовую траву, и на наших глазах его засосало под леденцовый газон. Земля разгладилась, заблестела, и никаких следов Кракатука не осталось близко!
– Вэк…
– Да уж.
– Ладно, придется дальше самим. Хорошо, что ты спас рукопись. Умница! Лучший способ завоевать доверие писателя и расположить его к себе – это вернуть дорогой его сердцу черновик с «гениальными каракулями»!
– «Крайне бессвязные мысли»… – Мой любимый достал из-за пазухи смятые листы, подумал и сунул их обратно. – Это у меня становятся крайне бессвязными мысли, когда ты рядом…
Он привлек меня к себе. Я счастливо рассмеялась и крепко прижалась к нему, но тут же выпустила из объятий, увидев движущуюся от леса фигуру. А надо сказать, что луг заканчивался этим самым лесом с деревьями, явно тоже леденцового происхождения, потому что они совсем не шевелились на ветру. Сердце высоко подпрыгнуло в груди…
– Это он, – сипло прошептала я, голос внезапно пропал.
Я сжала руку Алекса, привлекая его внимание к приближающемуся к нам странного вида человеку, который мог, должен был быть только Гофманом! Он летел (это был не оптический обман, я хорошенько протерла глаза) сантиметрах в двадцати над землей, и полы его фрака развевались наподобие крыльев гигантской птицы.
– Какой необычный способ передвижения он выбрал, – вскинув брови, сухо заметил командор.
– Не более странный, чем то, что местная трава сделана из вареного сахара и фруктового сиропа. В этом мире все необычно. Это же мир ЕГО фантазий…
Опустившись на землю шагах в двадцати от нас, человек подошел к нам, мягко улыбаясь. С трубкой во рту, в фиолетовом фраке, черных атласных брюках, смешном колпаке, невысокого роста, он выглядел довольно эксцентрично. В этом мире Гофман преобразился, вид у него был самоуверенный и одежда другая, яркая и привлекательная, хотя похитили его в желтом ночном халате. Еще необычным в его внешности было то, что у него была только одна туфля, потому что вторую он оставил в руках Алекса. На этой ноге сейчас красовался лишь белый шерстяной носок, но похоже, что великого писателя это нисколько не смущало…
– После